Страница 97 из 98
Через день мне предстояла обратная дорога, короткий отпуск заканчивался, но перед отъездом хотелось вновь собраться в кругу друзей и близких. Пришли вновь, Катерина со своими домочадцами, Светлана с маленькой Алиной, а Алешка ради вечера, отказался от встречи на аллейке со своими сверстниками. Крайне удивило действие Олеси, которая без предупреждения уехала в Усть-Каменогорск, оставив маленькую дочь, на усмотрение Виталия. Об ее отъезде мы узнали лишь следующим днем, когда он привел к бабушке расстроенную Карину. Большей сверх наглости от Олеси никто и не ожидал, она просто жила и строила свою жизнь, словно ребенок, это проблема бабушки. А за отсутствием мест в детсаде, действительно возникала ощутимая задача. Сестре предстояло не только поднимать и воспитывать внучку, что, впрочем, она и делала на протяжении этих лет, но еще стоял не разрешимый вопрос по уходу за ребенком в ближайшее время, так как каникулы Леши заканчивались, и малышку не с кем было оставлять дома.
Переплюнув очередную сцену Олеси, мы просто и душевно собрались за столом. Забавная Алина махала ручонками и что-то верещала, под славную песню, звонко поющего Даурена, а он вновь и вновь запевал: «Маленькая девочка, маленькому мальчику задает вопрос, что такое солнце, что такое счастье, что такое любовь?!». В незнакомой компании, малышке было интересно и весело, а Светлана ей тщательно пережевывала кусочки мяса, которые та уплетала с превеликим удовольствием. Веселились мы и плясали допоздна, запечатлев на память самые интересные моменты на фото. А поздней ночью, вместе с сестрой, собирали и упаковывали мою дорожную сумку. На прощание, я подарила ей свою новую блузку, от чего она была вполне довольна. Через два часа мне вновь в дорогу. Я уже успела соскучиться по своему Руслану и по дорогому теперь, мне Томску.
Иногда меня немного осеняло воспоминание об Алие. Где она и что с ней? Из мало толковых пересудов и разговоров я, приблизительно узнала, что из маленькой, некогда всеми любимицы, получилось некое невразумительное создание. Бросив своего первенца в роддоме, она вела безрассудный образ жизни. Не обиженная и не обделенная внешними данными, племянница совершенно не следила за своим видом, вечно неопрятная, подвыпившая, обкуренная и грязная, вела аморальный образ бытия, устраивая ночлежки, где придется. Второго сына, которого она все же не бросила, но и не зарегистрировала, за годы его пяти или уже семи летнего не существования формально, постоянно тянула за собой, вечно грязного и голодного, нередко со следами побоев. Алия иногда останавливалась на время пожить у отца, пока тот был еще жив, в полуразваленной квартире нашей мамы. На пару с Нуртаем они пили, на пару воровали, причиняя много вреда и хлопот всем, рядом живущим. После смерти своего отца, Алия, словно в воду канула. Больше ее почти никто не встречал в нашем городке, говорили, что она, как и прежде прозябает в областном центре. Очень жаль, что не оправдались надежды и мечты, некогда любящих ее, наших стариков, желавших ей, как первой внучке, счастливого будущего и огромных удач.
По окончании отпуска, к своим обязанностям я приступила не с особым желанием, предчувствуя, что с работой придется скоро распрощаться. Это был не правильный Фэн-Шуй. Многие из сотрудников искренне радовались моему приезду, жалуясь, что эти прошедшие две недели кушали, что попало и очень соскучились по моим вкусным обедам. Я, как могла, все же старалась и ответственно относилась к своим обязанностям. Но каждый раз мое настроение подпорчивала Светлана, наш главный бухгалтер. Избалованная, капризная в прихотях, она, пожалуй уже сама того не замечая, все больше придиралась без оснований ко мне по любым пустякам, хотя прекрасно знала и понимала, что для нее обед готовится индивидуально. Кроме того, Сашок – «Лелик», к тому времени совсем обнаглел, будучи уверенным в своей безнаказанности. Он, как и ранее, привозил не качественный товар, завышая в отчете стоимость, вес и количество. Светлана Борисовна, уже дважды говорившая со мной на эту тему, обещала поговорить с директором и принять необходимые меры. Почему она этого не делала, для меня оставалось подозрительной загадкой. Сама я не однократно собиралась подать докладную на имя директора, но была более чем уверена, зная горький опыт предыдущих коллег, что все останется без изменений. То ли там так было заведено, то ли они все были настолько «свои». Терпеть капризы и не уважение мне было не в привычку, и поэтому я все же подала директору заявление об уходе, чем удивила и ошеломила многих. Светлана приняла это на свой счет как обиду, так как узнала о моем решении не первой. Директор, в свою очередь, как и предполагалось, так и не предпринял ни каких мер, по внесенным мною предложениям и вопросам в докладной. Поиск нового человека на должность повара, был почти безрезультатным. Ничего не оставалось делать, как принять на кухню совершенно не дееспособного человека в данной специфике, далекого от кулинарного мастерства. Чуть позже девчата наперебой, то ли в солидарность мне, то ли из других побуждений, сообщили, что по вычеркнули свои фамилии из списка на обед, потому, как новый повар их в совершенстве не устраивает. Троим попались в супе пучки волос, чего и требовалось ожидать, так как новоиспеченная дама ходила с распущенными лохмотьями на голове, и категорически не собиралась их убирать, как того требовали правила. Ребята возмущались, что ей, как повару, не к лицу бегать за угол на перекур, вследствие чего, они объявили ей бойкот, многие выкидывали в помойное ведро салаты, от которых в буквальном смысле слова «проносило». А в пятницу, в день моего увольнения, обед вообще представлял собой нечто. Неправильно заведенное тесто, сырой фарш, незнание технологии - результат полученных пирожков, от которых отказались все. Какие эмоции тогда испытывал директор на пару со Светланой, история умалчивает, а до вечера, только и было разговоров между сотрудниками, как о столовой, смех и подколы в адрес начальства и прочих особ, что вот мол, так им и надо, что хотели, то и получили. А Галина Николаевна, так прямо и сказала мне на прощание6