Страница 22 из 31
-Принцесса, ты сомневаешься в моих чувствах?
-Петя, я уже во всем сомневаюсь, пусти, - повела плечами, пытаясь выбраться. – Я хочу побыть одна.
Кузьмину хотелось заорать и побиться головой об стену, вместо этого он выдохнул и более-менее спокойно ответил:
-Хорошо. Второй этаж в твоем распоряжении.
***
-Ну, как всё прошло?
-Бурно, Олег Витальевич, бурно.
-Папина девочка. – Гортанный хрипловатый смех Тихомирова чудесным образом успокаивал бушующий в душе шторм. –Ничего, помиритесь. Что она сейчас делает?
-В комнате. Говорит, подумать нужно.
-Эх, ты, мужик. Кто ж так делает? Женщину после ссоры оставлять категорически запрещено! У них в головах заводятся мысли, и они их думают, что в конечном итоге ни к чему хорошему не приводит. Так что дожимай сегодня.
-Спасибо за совет, папа. – Обращение Кузьмин язвительно протянул, этой шутке было уже пару лет. –Думаю, справлюсь.
***
Петя вот уже полчаса измерял шагами собственную кухню. Данные рознились на добрый десяток, поэтому эксперимент всё никак не заканчивался.
Сознание заполонил рой жужжащих наперебой пчел – мысли летали со скоростью света, не успев до конца сформироваться.
Вдруг до перегруженного мозга дошел звуковой сигнал, который просто не мог принадлежать пчелам-труженицам. Телефон. Не его. У него на звонке стоял стандартный айфоновский рингтон, а тут явно что-то посерьезнее. Знакомая мелодия, но вот вспомнить всё никак не удавалось. Ориентируясь по звуку, дошел до прихожей, где и обнаружился его источник. Небольшая замшевая сумка, небрежно брошенная Любой, забавно подмигивала ему огоньком загоревшегося от входящего вызова фонарика.
Не мудрствуя лукаво, достал телефон. Оправдывал себя Кузьмин лишь боязнью потревожить в данный момент Принцессу.
«КУЗЕЧКА» было написано на экране.
Кузечка, мать вашу!
Это значит, пока он тут почву для них готовил, у нее там Кузечка какой-то появился?! Когда только успела, будущий тесть ведь регулярно снабжал информацией – никакого Кузечки и в помине не было.
Был Дима – одногруппник, кино-кафе-букет роз. Тому удалось довольно быстро объяснить, что эта девушка – товар эксклюзивный, и ему не по зубам. Пришлось, правда, внепланово в Москву смотаться, для наглядности, так сказать.
Потом был еще какой-то ветврач, но с ним Люба и сама справилась, Кузьмин даже мобилизоваться не успел.
Кузечка. Вот-те новости.
Пчелкам – труженицам стало мало места в его голове, и они решили вылететь наружу, заполонив всё пространство. Затем совсем страх потеряли, так как додумались потащить его расставить все точки над «i» с Принцессой.
-Это как понимать? – Ткнул экран телефона прямо под нос ничего не подозревающей Любаве. – Что еще за Кузенька?!
-А тебе что за дело? – Степень ее флегматичной невозмутимости зашкаливала. - И по какому такому праву ты без спроса берешь МОЙ телефон?
-С каких это пор у тебя появились от меня секреты? – Вопросом на вопрос ответил Пётр, тыкая в девушку указательным пальцем. Любава задохнулась негодованием.
-Может, с тех самых пор, как ты меня бросил?! – Прошипела она.
-Я тебя не бросал! – Еще чуть-чуть, и из него повалит дым.
-А на что это, по-твоему, похоже? Скажи еще, что верность мне все эти годы хранил.
-Люба! – Кузьмин был в шаге от убийства. Придушил бы упрямицу собственными руками.
-Двадцать три года Люба! Уезжает в один прекрасный день, не сказав ни слова, еще и совести хватает думать, будто я ему что-то должна! Вот тебе, понял. – Продемонстрировала парню незамысловатую фигуру из трех пальцев. – У меня этих Кузь может быть навалом! Хоть каждый день меняй. Спасибо тебе за урок, усвоила, стараюсь ни к кому больше не привязываться. Так, для поддержания здоровья – не более.
Вот тебе и точка кипения, Петр Сергеевич. Вот тебе и предел выдержки.
-Заткнись! – Странно, но он не кричал. Подошел вплотную. Запустив правую руку в волосы, потянул голову вверх, чтобы встретиться глазами. Левую ладонь упер в стену позади нее, заключив Любу в своеобразный кокон из своего тела. Ограничил ее пространство собой. Сузил ее мир до размеров одного единственного человека. Наклонившись, прошептал на ушко:
-Принцесса, если ты таким образом хотела отомстить и причинить боль, то тебе это удалось. Мне больно. А теперь скажи мне, что вся та несуразица, которую ты только что произнесла, чистой воды выдумка.
-Черта с два! – Люба, вопреки его холодящего душу спокойствию, была столь же эмоциональна. Адреналин бушевал в крови, толкая на дальнейшие действия. Поэтому Тихомирова принялась наносить физические увечья – в ход пошли кулачки, острые зубки и ноготки. Удавалось ей это до тех пор, пока руки не скрутили и не завели за спину.
Посмотрев на секунду в его лицо, Люба испуганно вздрогнула.
Похоже, кого-то сейчас отлупят.
Петру было физически больно. Изнутри вены вспарывала бурлящая ревность. Больно впившись своими губами в любимый рот, постарался успокоиться. Провел языком по полной нижней губке, чуть прикусил. Люба застонала.
Да, Принцесса, раньше мы с тобой в такие игры не играли.
Руки опустились на попу и страстно сжали. Заставив девушку обхватить себя ногами за бедра, Петя приподнял ее, еще сильнее вжав в себя. Мужские губы переместились на лебединую шейку. Отросшая за день щетина легонько щекотала нежную кожу, принуждая прятаться от его прикосновений. Мужчина немного оттянул ее голову назад, сжав волосы в кулак, что открыло еще больший обзор на любимое лакомство. Заприметив яростно бьющуюся жилку, Петя припал к ней губами, как умирающий от жажды путник. Любава всхлипнула.