Страница 29 из 127
– Беслан, а поесть? – точно вынырнув из непонятного ему марева, удивлённо-потерянно спросила Ангелина. – Давай хоть с собой соберу?..
– Не сегодня, Ангел. Я в кафе с Полиной зайду.
Со странным блеском в глазах она кивнула.
– А-а-а… – Камил не мог вывернуться из рук продолжавшего его тащить к выходу Беслана. Беспомощно оглянулся. – Ангелина, попробуй раков обязательно! Я сам варил. Пока, увидимся!
Кивнув, она улыбнулась. Рассеянно посмотрела на Беслана.
– Молодец, спасибо, непременно, – Беслан мягко выставил Камила за входную дверь. – Не обижайся, ей переодеваться пора, собираться на танцы, и я не хочу, чтобы ты её нечаянно отвлёк! Я скоро… – он закрыл дверь и пошёл в ванную.
***
Женщина бальзаковского возраста с жидкими тёмными волосами, собранными в хвост, напоминавший мышиный, стояла за стойкой в небольшой круглосуточной аптеке. С укором смотря в глаза Беслану, выдала ему упаковку из трёх презервативов. Выбила чек, брезгливо сжав накрашенные ярко-розовой помадой губы. Он, не отводя уверенного взгляда и расплатившись, улыбнулся ей и, поблагодарив, положил покупку в карман джинсов. Поспешил к выходу.
– Даже не стесняется. Какая распутная пошла сейчас молодёжь, – за его спиной прозвучал тонкий голос аптекарши, обратившейся к старухе, которая стояла в очереди после Беслана.
«Любопытно, что бы она сказала, узнай, насколько и вправду развратная… вот, покупает это, чтобы сестру не изнасиловать. Действительно, какой я плохой. Нет бы стесняться ваших осуждающих глаз и не брать, а в тишине без свидетелей родного человека что вещь использовать. Тогда бы, видимо, был хороший для вас», – с внутренней яростью подумал он и зашёл в соседний магазин. Купил шоколадку и коробку конфет с коньяком да вишней в начинке. Положив их в целлофановый пакет, выданный на кассе, бегом направился на улицу. Запрыгнул на мотоцикл и сказал Камилу:
– Сейчас газуй к цветочному…
– О, да у тебя свиданка! – Камил выполнил его желание. – Аптека, цветы… По серьёзному всё будет? Полина? Или более доступную нашёл?
– Ценность женщины не в доступности, а в преданности и понимании! – твёрдо отозвался Беслан. – А покупаю не для себя. Борову лень, и мне позвонили, чтобы привёз, по пути на работу захватил, – солгал он, посчитав, что так оградит Полину от некрасивых перешёптываний за спиной.
– У вас дедовщина настоящая, – фыркнул Камил, поворачивая налево на перекрёстке.
– Само собой, крепкий мужской коллектив. Нормальная практика перед флотом. Приходи к нам, вроде есть вакансия на помощника механика.
– Я ещё на скорости в двести головой не бился! – усмехнулся Камил. – Хитрец какой. Меня в селёдку, а сам в старослужащего.
– Ну как знаешь. Только учти, Ангелина уважает реальных, конкретно работящих мужиков. Не пасующих перед акулами, даже когда сами лишь килька! – поддел его Беслан.
– Вот ты сволочь! Я подумаю, – пробурчал Камил и остановил байк около цветочного павильона.
– Ещё тот монстр, – Беслан хмыкнул. Встал. – Думай, пока она замуж не вышла, потом поздно будет, – хлопнул Камила по плечу.
– Да иди ты!
– Ага… – усмехаясь, Беслан пошёл в павильон. Не колеблясь, купил пять сочно-красных роз с крупными бутонами и длинными стеблями, лишёнными шипов. Бережно пристроил цветы в пакет с конфетами и вернулся к мотоциклу. – Ну как, надумал? – сел на сёдлышко.
– Ты меня угробить хочешь? – Камил завёл двигатель и прибавил газу. Свежий ветер вновь ударил в лицо. – Я хлипкий таскать тяжести. Сломаюсь и сдохну молодым. Думаешь, я совсем не пара Ангелине? – в голосе просквозила горесть.
– Неважно, что я думаю, – Беслан внутренне смягчился. Пожалел, что поддевал друга. – У неё есть Алекс, и он тебе голову отвинтит, если ты к ней хотя бы мизинец протянешь. Я лишь пытаюсь уберечь тебя от глупости.
– Лучше бы ты ему голову открутил заранее. Радек и Петер тебе бы помогли. И я бы был счастлив, – вздохнул Камил.
– Ну да. А Радеку откручивать потом ты бы мне помогал? Петера бы на себя взял?
– Чёрт, как жизнь несправедлива!
– И не говори, – Беслан вздохнул.
Камил остановил мотоцикл у проходной склада. Они попрощались крепким рукопожатием, и Беслан прошёл через приоткрытые железные ворота. В небольшой диспетчерской, обставленной дешёвой мебелью и огромным количеством папок с документами, он вынул из пакета шоколадку и протянул её Монике – полной женщине, возраст которой находился на отметке между пятьюдесятью и шестьюдесятью годами. Её кучерявые волосы, некогда имевшие цвет горького шоколада, а теперь с проседью, были закручены в тугой пучок. Моника являлась сердобольной женщиной, всегда подкармливающей уличных котят. Не было ни дня, чтобы Беслан не чувствовал от неё волны мягкости, доброты и домашнего уюта. Но несмотря на кроткий вид, Моника была весьма эмоциональна. Остро реагировала как на положительные, так и на отрицательные эмоции окружающих её людей.
– Присмотрите за моими вещами? Там цветы, их бы в воду пока что поставить.
– Да, – кивнула Моника. – Спасибо, – повертев шоколадку в руках, положила её на стол. – Не беспокойся, поухаживаю. За такими-то красивыми розами как не приглядеть, – забрала у Беслана пакет. Вынула из того розы и с удовольствием вдохнула их аромат. – Кому цветы? – она тепло улыбнулась.
– Девушке любимой, – с задумчивостью сказал он. Взглянул на наручные часы, которые показывали восемнадцать часов и три минуты.
– Счастливая! Ей понравится! Эх, будь я моложе годков хотя бы на двадцать, – в серых глазах Моники засверкали мечтательные искорки.
Беслан подарил ей полуулыбку.
– Что за бестолочи меня окружают? Бездельники! Почему фура стоит закрытой, не разгружается? Я вам всем за что плачу деньги, попрошайки! – донёсся с улицы грубый голос Алоиса Груды.
– Начинается извержение Везувия, – осуждающе покачала головой Моника и достала с верхней полки пустую трёхлитровую банку.
– Спасибо за помощь! Пойду я, постараюсь не присоединиться к участи Помпей, – усмехнувшись, Беслан направился к двери.
– А как её загружать, когда подогнать к складу никак. Солярка кончилась! Ещё повезло, что бак опустел, когда уже на базу заехал, а не на перекрёстке, к примеру. Я ведь предупреждал… – пытался оправдаться сорокалетний худощавый водитель с вытянутым лицом, впалыми глазами и длинной рыжей бородой.
Беслан, став за его ссутуленной спиной, посмотрел на начальника, как на мерзкую толстую жабу, посчитав, что тот от неё отличается лишь размером, человеческим лицом и дорогим костюмом да парфюмом.
– Не загружать! Разгружать! Бестолочь! – брызжа слюной, проорал Алоис. – Уволю к чёрту! Вечно вам топлива не хватает! Ворьё! Что мои ботинки изучаешь? Уткнул нос в землю он. Бери канистру, деньги в бухгалтерии и беги на заправку, идиот!
Водитель кивнул и поспешил выполнять хозяйскую волю.
– Чего уставился, пацан? – зло спросил Алоис у Беслана. В его чёрных узких глазах стоял блеск, напоминавший всполохи молний.
– Жду, пока вы меня уволите и я пойду в ресторан пропивать наворованное состояние, – он вяло пожал плечами.
– Размечтался, – Алоис язвительно усмехнулся. – Будешь и дальше горбатиться за гроши, колкий ты на язык. Отец твой хороший работник и мужчина! Бери с него пример и вырастешь человеком! Или собакой бездомной подохнешь с голоду!
– Всегда беру, когда он из командировок на пару дней возвращается домой и вас нахваливает, – Беслан снова пожал плечами и с флегматичным выражением лица прибавил: – А про собаку, я думаю, не такой и плохой конец. Ведь сперва можно бешенством заразиться и крепко покусать много кого из тех, кто не кормил, проходя мимо гордо.