Страница 28 из 37
– Кто через площадку? – рассеянно переспрашивает Нина, закрыв глаза, и, сразу опомнившись, вскакивает и бежит к двери:
– Нельзя через площадку!..
На ёлке веселье в полном разгаре. Тимур и Саша сидят рядом.
– Мы вам крепость восстановим, отремонтируем и тогда начнём войну сначала, – говорит Саша.
– Нет. Возьмите эту крепость себе. Это хорошая, надёжная крепость, и она вам послужит ещё долго…
– А вы?… Что же у вас тогда останется?
– А мы… Мы себе найдём. – Тимур поворачивается к Коле Колокольчикову и хлопает его по плечу: – Что, старая гвардия? Мы себе найдём ещё дело?
Нина, не обращая ни на кого внимания, пробирается к Саше. Кругом раздаются голоса: «Тише, тише!» Саша порывисто тянет Нину за руку и усаживает её с собой рядом.
На эстраду выходит раненый красноармеец с забинтованной рукой. Звучит гордая музыка, и раненый поёт:
– Если бы меня пустили… приняли… – взволнованно шепчет Тимуру Саша. – Я бы пошёл служить только в четвёртую роту. И ты тоже?
– Нет. Я бы в пятую.
– Почему?
– Наша пятая ещё лучше вашей четвёртой будет! – задорно отвечает Тимур.
Саша вспыхнул, он хочет что-то возразить, но тут глаза его широко раскрываются. У дверей в дымчатом платье со звёздами, в белокурых локонах, стянутых обручем, от которого расходятся мерцающие лучи, стоит Женя Александрова.
Саша хватает Нину за руку:
– Это она! «Голубая звезда»! Пойдём спросим про письмо.
К Жене Александровой быстро подходит Женя Максимова.
Они внимательно оглядывают одна другую и вдруг разом улыбаются и берутся за руки.
– Скажи, кто тогда со снега моё письмо поднял? – спрашивает Саша.
– Кто? – Женя Александрова улыбается и повёртывается к Коле Колокольчикову, но лицо у того смущённое, а Тимур строго смотрит на Женю, и в его глазах приказ: «Не говори». И, глядя в упор на оробевшего Колю, Женя отвечает: – Я того человека не знаю.
– Гей-ля-ля! – увидав Колю Колокольчикова, торжествующе кричит Вовка. – А всё-таки дохлую кошку вам в крепость бросил я!
Он взмахивает палочкой, и джаз в бешеном темпе играет весёлый танец.
Растерянная, подавленная, Нина отходит к окну. Опирается о широкий, заваленный игрушками подоконник и отворачивается, чтобы никто из гостей не увидел её слёзы.
Сверкает огнями ёлка. Мчатся танцующие пары, мелькают маски.
В сторонке, дружно разговаривая, стоят Саша, Тимур, Женя Александрова и Женя Максимова. К ним вдруг подбегает запыхавшаяся Катя.
– Стойте! Радуйтесь! – кричит она. – Вы сейчас увидите…
И в ту же минуту в дверях появляется нянька. А за ней, опираясь на палку, входит военный – шофёр Коля.
Нина смотрит на него почти с ужасом:
– Не бойтесь! Капитан жив, – говорит Коля, – и даже не ранен… Его в лесу нашла наша разведка. – Он протягивает оцепеневшей Нине письмо и добавляет: – Письмо запоздало, но вы ему будете очень рады…
Как завороженная берёт Нина конверт. На нём адрес: «Ленинград, Красноармейская, 119, Максимовым. Для моей жены Нины». В конверте развёрнутая телеграмма: «Саша волнуется, почему не пишешь, все целуем. Жена Нина».
– Это ошибка, надо: Женя, Нина… – растерянно говорит Нина.
– Всё правильно, – отвечает Коля. – Ваша телеграмма летала по телефону с батареи на батарею… Но капитан сказал, что ошибки нет и текст передан совершенно точно.
Коля Башмаков и Саша отходят к окну. Там, на подоконнике, среди игрушек, приготовленных для подарков, выстроились оловянные солдатики. Коля достаёт из кармана солдатика и ставит его на подоконник перед строем. Солдатик поцарапан, помят, но глядит весело.
Саша быстро выдвигает знаменосца, двух солдат с шашками на караул и командира, отдающего вернувшемуся солдату честь.
Коля смотрит на висящую на стене картину Нины.
– Что? Не та дорога? – смущённо спрашивает Нина.
– Прямо скажу, не обижайтесь: дорога не та. Круче повороты. Твёрже люди. – Коля кладёт руку на плечо раненому, который пел песню четвёртой роты, и показывает на картину: – Не знаю, что они там поют, но, наверное, это мелодия для боя совсем неподходящая. Так ли я говорю, мой неизвестный товарищ?
– Я знаю сама. Я нарисую другую…
– Хотите, я вам дам идею? – улыбается Женя Александрова. – Нарисуйте вот их. – Она показывает на Сашу, Колю, Юрку, Тимура. – У них каждый день мелодия самая боевая!
Вовка подбегает и быстро просовывает свою голову между Сашей и Колей.
– Да, но только не рисуй, пожалуйста, этого кошкометателя и пролазу Вовку, – поспешно добавляет Женя Максимова.
Тимур кладёт Вовке на плечо руку:
– Почему? Ты погоди. Он будет славным гранатомётчиком.
– Ну, если… так говорит бывший комендант самой лучшей снежной крепости, – разводит руками Женя Александрова, – то это будет совершенно точно.
Сверкает ёлка. Звенит весёлая музыка. Кружатся вокруг ёлки в танце дети.
И вот через эту блестящую ёлку под нарастающий гул проступает другая – большая чёрная ель на снежной поляне. На нижних ветвях её висят два котелка, три винтовки, белый халат, сигнальный флаг.
Чуть правее ели стоит батарея.
Командир поднимает руку – раздаётся залп.
Командир смотрит в бинокль и видит, как из снега встала и пошла пехота. Идёт твёрдым шагом. Он снова поднимает руку – могучий залп. Командир быстро поворачивается. У него простое, энергичное, чуть усталое лицо; сдёрнув перчатку, он вытирает оборотной стороной ладони влажный лоб.
Это капитан Максимов.
Последний раз перед зрителем возникает стройная снежная крепость. Над крепостью развевается флаг нового гарнизона.
Войско Саши у стен крепости прощается и с почётом провожает куда-то уходящее на лыжах войско бывшего коменданта Тимура.
1940
Детский сад на прогулке
Дети зимой на улице в деревне
Санки
Дети во дворе
Занятия юных фигуристов на катке
Занятия юных фигуристов на катке
Клятва Тимура
Киносценарий
Обложка детиздатовской книги «Тимур и его команда». Книгу держит Коля Колокольчиков. Заикаясь и показывая на книгу, он говорит Квакину: