Страница 10 из 78
Они уже хорошо нагрузились коньяком. Тост, тост, тост. Новый год, белое вино, день рожденья, зеленый, желтый, красный. Красный – стоп-сигнал. Коньяк. Много коньяка. Много новых лиц. Рыженькая обращала на себя внимание. Миловидная, с блеском в глазах. То ли сама пришла, то ли привел кто-то. Карины не было. Кирилл и Тоха – оба стали за ней ухаживать. Потом из-за нее повздорили. Тоха сказал, что Кирилл трахает всех новеньких. Кирилл сказал, что это не так, он трахает только симпатичных новеньких. Тоха рассмеялся: так я про это и говорю. И Кирилл ушел домой. Нет. Он с силой ударил Тоху в лицо, крикнул: «Да трахай ты кого хочешь» – и ушел домой. Точно, так все и было. Вот почему он дома.
– Привет, милый. Как спалось? – голос прозвучал совсем рядом. Кирилл лежал на боку, после запаха коньяка его мутило, и он боялся заблевать постель. Чьи-то руки погладили ему спину. Он обернулся. С ним в кровати лежала та рыженькая. Кровь в голове запульсировала сильнее. Он попытался вспомнить, как ее зовут и не смог.
Рыженькая сказала, что ночью он был великолепен, и спросила, не хочет ли он повторить прямо сейчас. Он, видно, сказал, что-то не то. Рыженькая вспыхнула, обозвала его гадом и ушла. Ему было слишком хреново, чтобы попытаться ее остановить. Он закрыл глаза. Боль тисками сжимала виски.
Он, наверно, задремал, потому что, когда он вновь открыл глаза, солнце уже не светило в окно. Было тихо. Только из-за двери доносились приглушенные голоса.
Кирилл знал эти голоса. Два – Аркадия и Катьки. Еще два – так называемого дяди Миши и некого Ярослава Викторовича. Как звучат эти два голоса, Кирилл за последние месяцы выучил хорошо. Они часто бывали у них дома, и от раза к разу обсуждали детали грядущего отъезда.
Это началось, наверно, в середине зимы. Дядя Миша ходил по домам и убеждал людей оставить город, найти более-менее уцелевший поселок и начать все заново. Невысокий, полноватый, нескладный, дядя Миша напоминал юмористический персонаж из советских комедий. Никто не воспринимал его в серьез. К нему присоединился Ярослав Викторович, бывший военный, и тогда дела пошли немного лучше. Всю весну и пол-лета они все суетились. То проедут на грузовике, забитом какими-то коробками, то увидишь, как из газельки выгружают ящики, свертки, сумки, канистры.
Хотелось пить. Кирилл поискал в комнате воду. Ничего не нашел. Придется идти на кухню, мимо гостиной, откуда и шли голоса. Кирилл натянул спортивные брюки, поискал футболку, но не нашел. В шкаф лезть не хотелось. Пошел так. В голове пульсировало. Кирилл прошел мимо гостиной, голоса на миг стихли, а потом зазвучали вновь.
На кухне Кирилл достал бутылку минералки и долго, не останавливаясь, пил. Вышел на улицу. В глаза пребольно ударил яркий свет. Он отошел к забору, и серый кирпич кладки окрасился мокрым.
Воздух был теплым и пах чем-то сладким, свежим, солнце приятно припекало. Кирилл посмотрел по сторонам. От солнца слезились глаза. И мир вокруг то расплывался, то вновь становился четким. Черт, все зелено. Лето уж в самом разгаре. Ни туч, ни дождя, ни сырости.
Кирилл вернулся в комнату и завалился спать.
Он вздрогнул. В комнате было темно. Видно, уже наступил вечер. В дверь комнаты кто-то стучался.
– Да, входи, – отозвался Кирилл.
Вошел Аркадий. Комната заполнилась светом от керосинки. Кирилл зажмурил глаза.
– Ну у тебя тут и духан! – поприветствовал его Аркадий. – Ты тут как, живой?
– Более или менее.
– Ну ты вчера ночью и отжигал с рыжей.
– Да? Жаль, не помню.
– Я и Катя хотели поговорить с тобой.
– По поводу? Из-за ночи?
– Пойдем на кухню, Катя кофе тебе сделает. Там и скажу все.
Аркадий вышел. В голове еще пульсировало, но уже не так сильно, как утром. Кирилл поднялся с кровати.
На кухне было тепло и уютно. Катя умела варить кофе, и Кирилл с благодарностью взял чашку. Сел на табурет.
– Дядя Миша сегодня приходил, – начал Аркадий.
– Ага, я слышал.
– В общем, у нас все готово, и мы планируем уехать через неделю. Дядя Миша думает, что на поиски нам хватит месяца, ну а всю осень он хочет захватить про запас да на обустройство.
– Прекрасно, очень разумный план.
Аркадий пропустил иронию мимо ушей.
– Я говорю, через неделю мы с Катькой уедем. И тебе пока не поздно присоединиться к нам.
Кирилл отпил кофе из чашки, перевел взгляд с Аркадия на Катьку и обратно, сделал еще глоток, наконец, сказал:
– Серьезно? Уезжаете? Я думал, это игра такая. Мы начнем новую жизнь! все будет прекрасно! даже лучше, чем прежде! Да везде одно и то же. Я весь город кругом обошел. И все поселки вокруг. Везде одно и то же.