Внеучебная Практика

Капалов прислушался к токам в спящем ребенке. Ольга хотела что-то сказать, но Иван Дмитриевич предостерегающе поднял палец: ему требовалась полная концентрация.

— Странно, — пробормотал он через некоторое время. — Что-то не так. Ход коловрата по энергетическим каналам изменился. С левой стороны движение сильнее.

— Это плохо? — Алан нахмурился.

— Трудно сказать, — Капалов пожал плечами. — Я бы сказал, что хорошо, но без полного сканирования… Левый коловрат-канал женский, очень глубокий, защищающий. Его у Лейи словно подпитали. Мне бы узнать, как…

— Говно-вопрос. Ритуал был. Словом. Я обручилась, — тихо сказала вдруг малышка, не раскрывая глаз.

— Чего? — протянула Ольга, вытаращившись и даже не обратив внимания на вопиюще грубое выражение в устах воспитанной девочки.

… Через несколько минут, когда Лейа рассказала события ОЧЕНЬ богатого на приключения дня, а у Капалова вернулась на место челюсть, он спросил:

— Так как там его звали?

— Не знаю. Друга Богданом, это я точно помню. Богдан… фамилия сложная. Еще фантом называл его… вединиго… вегнидо… как-то так. А, еще бесом и импом! И Снежным Демоном!

— Отличная партия, — пробормотала Ольга с нервным смешком.

У Алана в глазах были растерянность… и восхищение дочерью.

— Ты смогла помочь ему? — тихо спросил он. — Спасла его?

— Да, папуль. Меркурий Родионович студиозусам в нашей Академии объяснял, а мы с Милли слушали. Про стазис и все такое.

— Подслушивали? — уточнил Алан.

— Ну какая разница? Сработало же.

— Вендиго? — уточнил Капалов, выйдя из задумчивости.

— Ага! — Лейа потянулась за ватрушкой.

— А друга звали Богдан Райяр?

— Точняк!

— Лейка, что за выражения? — очнулась наконец Ольга.

— Я, кажется, знаю, кто наш жених, — заявил Иван Дмитриевич, оживляясь.

— И что? Мне слать сватов? — холодно поинтересовался Алан. — Я бы предпочел вызов на поединок.

— И то, и другое подождет, — примирительно проговорил Капалов. — Уверен, у парня не было другого выхода, как принять помощь Лейи. Я немного знаю Антона Олевского, он студент Академии. Олевские – древний, очень могущественного род. У вашей дочери хороший вкус.

— А на морду он так себе, — заявила Лейа, жуя. — Такой… худой… — она втянула щеки и провела вдоль них пальцами.

— Да где набралась подобных слов? — не на шутку возмутилась мама девочки. — Нужно говорить «лицо», а не «морда».

— Глаза классные, как у котика, оранжевые, — уточнила девочка. И вежливо добавила, снова состроив вытянутую рожицу: — На лице. Вот таком. Бе-е-е…

… Позже, когда девочка уже спала, Капалов тихонько вошел в комнату на втором этаже ДОМа и пальцами прочертил над головой Лейи несколько магических векторов:

— Так лучше. Я заблокировал воспоминания о сегодняшнем происшествии. Мало ли что Лейе взбредет в голову, она у вас девочка… хм… непредсказуемая.

— Ага, — Ольга вздохнула и посмотрела на дочь. — Знаете, что она задумала? Она собиралась провести завтра собственное расследование и узнать, как фантомы выследили того парня, Антона. Жалею, что рассказывала Лейке разные истории из земных книг, нужно было сказками ограничиться.

— В вашем мире на сказках далеко не уедешь, — заметил Капалов.

— Вот именно. За ворота выйди – и вот тебе сказка… страшная. Лейке больше всего нравилось про Шерлока Холмса и лейтенанте Коломбо. Теперь она бредит дедуктивным методом и наблюдательностью мисс Марпл. И мечтает стать детективом. Если бы не ее особенность, не отпускала бы ее одну. Никуда!

— Да-с, — Капалов пожевал губами, — то, что в вашем мире ей угрожает, в мире Двоедушников защищает. Вот что, Оленька, к Антону я тоже наведаюсь, немного поправлю ему память. Будет парень помнить, что помог ему ребенок, а остальное… к чему? Не волнуйтесь, Оленька, Тони это никак не свяжет, ему достаточно будет пойти в любой храм и во всеуслышание объявить о разрыве помолвки. Проявится сегодняшнее воздействие, только когда он захочет обручиться по-настоящему, что произойдет, я так полагаю… хм… весьма не скоро. Удивится? Конечно. Однако Олевский – парень среди девушек популярный, мало ли кому и когда обещания давал, мог и забыть. Зачем? Для Лейи эта мнимая помолвка – ступенька к стабильности и самоконтролю. Выиграем время, а там, дай бог, тонкое тело вашей дочери сбалансируется. Я пока буду мониторить баланс ее коловрата. Да, чуть не забыл, Леечке нужно сменить имя, оно должно быть универсальным, подходить для мужчины и женщины – так легко обмануть магический поиск… а он будет, я уверен. Учитывая специфику Гиперборейской Империи, где она будет жить…м-м-м… дай бог памяти, что у там у них сейчас самое модное… Славомира, Бояна, Верослава, Лучезара …

— Лучезара? — Ольга задумалась, — Лучезар – Лучезара. Очень красиво. Я спрошу у Леечки..

— Спросите, — улыбнулся Капалов.

— Иван Дмитриевич, а как же Милли? Они с Лейкой с детства не разлей вода.

— Милли мы тоже забираем, если его родители не против. Мальчик давно перерос программу вашей школы. Коловрат у него весьма выдающийся и многое в потенциале. И малышке скучно не будет.

И лишний телохранитель не помешает, подумал Капалов, настраивая выход из ДОМа на улицы Нью-Аркона.

Антона ему удалось найти очень быстро. Парня прооперировали и поместили под аппарат магической подпитки. Врач госпиталя, узнав, что Капалов – бывший куратор группы Олевского, разрешил проведать студента.

В палате пищали приборы, над головой пациента вращалась панель с кристаллами накопителями. Тони спал. Аристократические черты, легкая худоба – не субтильность, но жилистость, ранняя седина на висках, характерная для всех мужчин рода Олевских и, кажется, усилившаяся после сегодняшнего происшествия… «жених», конечно, хорош, но дурак-дураком. Знает ведь, как опасно Олевским разгуливать по темным закоулкам. Его отец, Макар Гаврилович, уже став политиком и обзаведясь армией телохранителей, пережил три покушения.

Капалов вздохнул и выстроил щепотью в воздухе необходимые векторы. Мальчику не обязательно помнить о Лейе, спасся – и слава богу. Начнет еще искать, чтобы отблагодарить, привлечет к девочке ненужное внимание.

Магический вектор лег на линии коловрата, составив воздействие для стирания памяти. Антон вздохнул во сне, но не проснулся. Иван Дмитриевич удовлетворенно кивнул и прикоснулся к руке студента:

— Выздоравливай, Антошка.

Вышел, успокоенный. Полностью полагаясь на свое мастерство, не стал проверять построенный вектор и не увидел, как изменилась траектория воздействия. Оно так и не достигло Антона, всосанное лежащей на прикроватной тумбочке грязной и помятой тряпичной куклой. Из середины оберега, из разреза, сделанного кадавром в машине скорой помощи, торчала пакля. Магия куклы поглотила воздействие, лишь полопалось несколько ниточек в вышитых бровках.

Антон Олевский ничего не забыл.

Глава 4

Глава 4

Из лекции Майи Олевской, декана Факультета Магической Криминалистики, второму курсу АМД:

«Дорогие студиозусы, ребята. Я приветствую всех вас, выбравших специализацию нашего факультета, на моем специальном курсе углубленного изучения реконструкции особо тяжких преступлений.

Очень надеюсь, что выбор этого направления в дальнейшем вас не разочарует. И в самом начале своей вступительной лекции хочу, чтобы вы, ребята, раз и навсегда уяснили: реконструировать можно ЛЮБОЕ прошлое, даже весьма отдаленное, пока след от него сохраняется в темпоральной матрице. Десять, двадцать лет не предел.

Реконструировать можно и особо тяжкие преступления. Можно и нужно. Именно способы магической реконструкции мы с вами в течение двух лет будем изучать на моем спецкурсе. Однако вы должны отдавать себе отчет в том, что восстанавливая ход событий с помощью своей ауры, вы как бы проживаете преступление сами. И как жертва… и как преступник. И именно вам потом с этим жить. Поэтому я даю вам еще одну неделю на обдумывание и пойму, если вы предпочтете другое направление».