Страница 3 из 112
Я снова почувствовал тошноту, отвернувшись от Эмилии, и рядом стоящего криминалиста. Бакси что-то записывал в свой блокнот.
- Дети – наверху, – сказал он. – Мальчик и девочка... Очевидно, что их долго избивали... Многочисленные синяки и... На теле девочки найдена сперма. Ей всего 7 лет.
- Боже мой...- прошептал я. – Они изнасиловали ее? Криминалист посмотрел на меня так, как будто я задал Бакси самый глупый в мире вопрос. Хмыкнув себе под нос, он поспешил покинуть нашу компанию.
- Наверное, сэр. Эти парни сейчас работают над этим.
- Это все, Бакси? – мне хотелось поскорее покинуть этот кошмарный дом, где ни в чем неповинное семейство перебили как скот на бойне. Скорее всего, это случилось из-за денег, хотя их, как таковых практически не осталось. По крайней мере, бумажная валюта канула в лету. На Яркой Радуге все пользовались только монетами. Комок в моем горле был уже готов вырваться наружу. За всю свою долгую карьеру шерифа этого городка я еще не сталкивался с такой жестокостью. Это было нечто такое, что будет потом сниться мне в кошмарах на протяжении всей дальнейшей жизни.
- 5-летнего Майкла повесили на люстре, – продолжал Бакси.- Вместо веревки они использовали цепь, сэр...
- А девочка? – спросил я, едва сдерживая позывы к рвоте.
- Похоже на то, что... Сэр, они ее распяли. В шкафу. Изнасиловали и распяли. Как Иисуса, сэр... Помните легенды о нем? Говорят, когда Земля еще существовала, проливных дождей было не так много, как сейчас. А еще говорят, что это была его заслуга.
Я обессиленно присел на пол и закрыл глаза. Мне больше не хотелось смотреть на этот кошмар. Я больше не хотел ничего слышать. Здесь не было Иисуса. Он умер, оставив своих детей на попечение их же жестокости и кровожадности.
- Мы же найдем их? – с надеждой в голосе спросил Бакси.
Я почувствовал как волна ненависти и агрессии к этим убийцам смывает мой здравый разум. Моя тошнота и слабость куда-то исчезли, а на их место пришли решимость и злость. Мне хотелось отомстить за Эдвардсов, а не поймать и посадить преступников.
- Бакси, я тебе обещаю, что мы с тобой не только найдем, но и прикончим их.
Впервые за этот кошмарный вечер молодой офицер улыбнулся.
2
Бакси всем сердцем ненавидел Палку для Наказаний. Отец применял ее каждый раз, когда в больной, извращенный мозг этого сумасшедшего старика приходила мысль, что его сын неправильно живет. В последнее время это случалось все чаще и чаще. Но сегодняшний день оказался особенно мрачным: стоя на уже давно сбитых коленях, молодой полицейский вздрогнул от звука падающих на каменный пол их подвала гвоздей. А еще пару секунд спустя, темно-русые волосы Бакси встали дыбом от страха: он услышал, как отец вбивает эти гвозди в знаменитую Палку. Такого раньше не было. Палка для Наказаний постоянно впитывала всю боль и ошибки Бакси, окрашивалась грешной, молодой кровью, когда отец наказывал его. Но еще никогда раньше в нее не вбивали гвозди. Сглатывая слезы, Бакси мечтал о том дне, когда сможет использовать Палку против ее создателя. Своего отца он ненавидел не меньше чем это ужасное пыточное изделие из крепкого дубового материала и грубого кожзаменителя. А сегодня из Палки торчали еще и маленькие, железные пальцы.
Первые два удара он выдержал стойко, прикусив до крови нижнюю губу, чтобы не закричать от боли. Но после того, как гвозди в третий раз вспороли кожу на его спине, он больше не смог себя сдерживать: душераздирающий вопль кошмарным ураганом снес ватную тишину их подвала.
- Назови свое имя.
Мочевой пузырь Бакси не выдержал. Спина пульсировала адской болью. Под коленями образовалась огромная, кровавая лужа.
- Бакси, папа... Меня зовут Бакси Шеффилд, – ему было трудно говорить так как, во время последнего удара, когда гвозди вошли в его спину с противным, чавкающим звуком, а вышли, забирая с собой очередные кусочки окровавленной плоти, он прикусил язык. Теперь ему приходилось постоянно сплевывать мерзкую, теплую жидкость, чтобы хоть как-то отвечать на вопросы отца.
- Назови свое полное имя, сын. Иначе следующий удар станет для тебя последним! – гром, а не голос. Животное, а не отец. Он морщил нос, презрительно взирая на своего сына. – И хватит ссать на мой пол. Здесь воняет как в хлеву. Из-за тебя, между прочим. Имя!
- Баксфилд! Баксфилд Шеффилд! – крик боли вперемешку с отчаянием.
- Правильный выбор, сынок. Я сделаю из тебя человека. Нового удара не последовало, поэтому Баксфилд позволил себе немного расслабиться, безвольно упав на холодный пол. Тот, с любовью и заботой принял обнаженного юношу в свои объятия.