Страница 110 из 112
Он пожал руку Томасу Персивалю – человеку, который его представил, и подошел к главной трибуне.
Задняя комната часовни на Кросс-Стрит – была центральной точкой этого собрания. Это была униатская церковь, расположенная в центре Манчестера. А еще это был их штаб: место, где обсуждались и анализировались важные философские, натурфилософские, научные и околонаучные темы, среди таких людей как: Томас Персиваль, Томас Барнс и Томас Хенри. Другие члены этого общества, в шутку называли их – Три Тома, что изрядно злило последних. Другими членами Литературно – философского общества были – Роберт Оуэн, Питер Марк Рогет, Эрнест Резерфорд и другие известные люди, среди которых затесался и Джон Дальтон. Сюда, в это элитное общество не попадали просто так. Ты должен был сделать что-то значимое для мира науки, чтобы хоть недолго постоять за той трибуной. Дальтон, хоть и был молодым ученым, но уже успел прославиться в мире химии и физики, поэтому и был приглашен сюда. Теперь его жизнь должна была измениться. И она изменится.
- Господа... – начал Дальтон. – Хотелось бы поблагодарить вас всех, за то, что сегодня я оказался здесь, среди великих умов и благородных душ. Все мы собрались здесь, чтобы обсудить одну важную проблему, о которой я расскажу чуть позже, а сейчас мне хотелось бы предупредить вас, что мой доклад может быть немного скучным. Почему? Потому что, многие из моих современников, и даже моих немногочисленных друзей ставят под сомнение мою способность интересно и красиво излагать научный материал. Ну что ж, это наука, тут ничего не поделаешь.
В зале раздался тихий смех. Кто-то перешептывался и показывал на Дальтона пальцами. Многие из ученых ерзали на местах и не могли дождаться, когда Дальтон перестанет говорить, чтобы спокойно отправиться на охоту за Манчестерскими куртизанками.
- Еще эти недоброжелатели говорят, что у меня тихий и невыразительный голос, и что я слишком сложно объясняю простые вещи. Тут я лукавить не буду, это правда. В свое оправдание могу лишь сказать, что я жил в бедной семье, и за каждое лишнее слово там лишали еды, так что... вот таким я и вырос. Ладно, это было короткое отступление, а сейчас я перейду к делу пока вы не заснули. На следующей неделе я собираюсь шокировать весь ученый мир своим недавним открытием. Оно связанно с глазами - человеческими зеркалами души. Пока я не могу вам всего рассказать, так как еще дописываю трактат, а ошеломлять ваши светлые головы недостоверными фактами я не хочу. Единственное, что я пока могу сказать это то, что это открытие изменит мир. Я надеюсь, к лучшему...
Он все говорил и говорил. А из-за угла на него взирала пара абсолютно белых глаз.
- Все изменится к худшему, парень, – прошептал Люми. Он ждал.
3
Англия. Манчестер.1794. Квартира Джона Дальтона. 6 часов спустя
Джон отложил перо и оглянулся. Ему послышался какой-то шорох, и хотя в квартире никого кроме него не было, он решил сходить и проверить. В последнее время в Манчестере стало опасно. В его квартиру мог влезть вор, который решил поживиться имуществом известного ученого, или детишки, которых он прогнал с порога своего дома вчера. Они были голодными и грязными попрошайками, которые пытались выжить в суровом английском обществе, но всем было плевать на этих детей, поэтому они выживали, как могли. Он еще раз критично взглянул на название своего трактата – «Необычные случаи цветовосприятия», который он дописал только что, и в котором на собственном опыте попытался объяснить появление новой для человечества болезни. Шорох повторился снова, и Джон неохотно отвел глаза от трактата. Это был труд его жизни, один из самых главных и один из самых важных, Джон это чувствовал. Чувствовал, как важно опубликовать то, что он только что написал, и рассказать миру о том, что не все люди видят цвета. Эти люди, могут нести опасность, как для себя, так и для окружающих: им нельзя водить машину, нельзя занимать ответственные должности, нельзя работать в сфере большинства профессий. Ему было очень жаль таких людей, и ему было жаль себя. Он тоже дальтоник.
- Кто там? Если это снова вы, маленькие сорванцы, то я вам уши оторву! Не мешайте мне работать!
Несмотря на всю абсурдность ситуации, Джону стало страшно. Он вспомнил глаза Персиваля, когда тот рассказывал о том, как на него, прямо на улице, напал бандит, и отобрал последние деньги. Повторять его судьбу Джону не хотелось. Он сделал пару неловких шагов по направлению к выходу из своей спальни, и снова остановился в нерешительности.
- Я вооружен! Если вы грабитель, берите что вам нужно и уходите! – он подошел к потухшему камину, и достал оттуда маленькую, погнутую кочергу. Сгодится. Для атаки на маленькую собаку.
«А может это просто мое воображение?» - подумал он, и сделал два решительных шага к двери. Дернув за ручку и открыв дверь, он быстрым движением другой руки распорол воздух своим смехотворным оружием.
Возле входа в его квартиру стоял человек. Дверь стояла нараспашку, а в руке у незнакомца был внушительных размеров топор. Их разделял коридор в десять метров. Джон почувствовал первые позывы страха своего мочевого пузыря, и выронил кочергу. Она громко звякнула, и Джон вздрогнул от этого звука. У его незваного посетителя были абсолютно белые глаза. Джон еще никогда прежде не видел таких глаз, хотя уже длительное время работал над нарушением цветоощущения у людей. А еще Джона напугали кровавые пятна на белом манжете незнакомца. Поверх белой рубашки, незнакомец был одет в черный плащ и странного вида шляпу. Вокруг него летала стая мух.