Страница 3 из 76
Из проёма вышел высокий мужчина в чёрном сюртуке. Одного взгляда на него хватило, чтобы понять: отныне Аврил Стрэнд на проповедях клевать носом не суждено. От этого взора не укроется ни одна витающая в облаках пансионерка, ни одна досыпающая на последней лавке будущая леди. Теперь молиться будут все и крайне горячо. Я прямо чувствовала, что всем собравшимся здесь после первой же службы уготовано по личному облачку в раю.
Новый пастор окинул довольно-таки кислым взглядом часть (скажем прямо, не самую проявляющую религиозное рвение) своей новой паствы и сообщил нам сильным и хорошо поставленным голосом:
- Пастор Нокс. С этого момента я стану вести проповеди в церкви деревни Холлрив.
По рядам пополз шелест, словно слой только что опавших, не отсыревших листьев в лесу захлестнул шквал ветра. Многим такой расклад явно не понравился, но некоторые видели в новом пасторе свежего зрителя религиозных показательных выступлений. Можно представить себя молящейся перед колесованием святой Катериной или кающейся Магдалиной, что, право, могут позволить себе какие-нибудь экстатичные католички, но никак не английские розы. Преподобный Молден уже видел их в этих ролях, преподобному Ноксу зрелище только предстоит.
Пастор вежливо кивнул миссис Гловер и занял место за учительским столом рядом с мисс Строу, зардевшейся, как маков цвет. Заметив пристальный взгляд, пастор поднял глаза, пронзительные и холодные, и мне пришлось уставиться на полоски передника: выдержать прямой взор светлых льдинок было сложно.
Уже вечером, в своей комнате я задалась вопросом: отчего же миссис Гловер так разволновалась из-за приезда нового пастора? Конечно, пастор Молден был доброй души человек, мне тоже жалко с ним расставаться, но зато пастор Нокс выглядит крайне серьёзным и точно не будет позволять раздаваться смешкам на задней скамье. Поводов для расстройства нет.
Той ночью мне впервые приснился этот странный сон. Я сижу на скамье в церкви Христа, куда мы обычно ездили с миссис Милсом в Лондоне. Кроме меня в ней нет никого: ровное мерцание свеч выхватывает из тьмы алтарь и ряд скамей впереди, стены и своды теряются в беспросветном мраке. В руках я держу матушкину Библию в бархатной синей обложке с атласным ляссе. Я открываю Библию на той странице, где заложен ляссе и пробегаю глазами строки, и под сводами церкви звучит низкий голос, который отражают гулкие стены и передают эхом по всей церкви:
- И злой дух от Бога напал на Саула, и он сидел в доме своем, и копье его было в руке его, а Давид играл рукою своею на струнах. И хотел Саул пригвоздить Давида копьем к стене, но Давид отскочил от Саула, и копье вонзилось в стену; Давид же убежал и спасся в ту ночь…*
Я поднимаю вверх голову, стараясь разглядеть чтеца, но на щёку мне капает что-то густое и тёплое. Стерев каплю с лица, на белой ткани перчатки я вижу, как расплывается чёрное пятно. Приглядевшись, я узнаю кровь. И просыпаюсь.
Проснувшись, я первым делом подошла к зеркалу, как была, в одной рубашке. Ощущение тёплой капли на лице было таким сильным, что я провела по щеке пальцем, словно стирая то, что было на ней во сне. На меня смотрело обычное лицо, щёки оказались такими же как и всегда, ни капельки румянца, и, уж тем более, никакой крови на нём не было. Я потёрла лицо рукавом, чтобы придать хоть какие-то краски коже, и покусала губы, и они приобрели чуть розоватый оттенок.
Весь день я провела как в густом тумане. Я едва слышала, что рассказывают учительницы, и с трудом пыталась сосредоточиться на заданиях. То и дело рука сама тянулась к щеке и проводила пальцем линию, по которой во сне текла кровь.
- Мисс Фаулер, вы меня слышите? Пожалуйста, повторите, что я сейчас объяснила.
Перед моей партой стояла пухлая и смуглая, как булочка из печи, мисс Бэйли и возмущённо смотрела на меня из-за стёкол очков. Я поднялась из-за парты и стояла с глупым видом, разглядывая висящую на стене карту, где был отмечен Босворт. Название не говорило мне ровный счётом ничего, но раз в разгаре урок истории, просвещали нас или о битве, или о короле.
- Мисс Фаулер, о чём я сейчас рассказывала?
Набрав побольше воздуха, я решила рискнуть.
- О короле, мисс Бэйли.
- Уже хорошо. О каком короле, мисс Фаулер?
Сзади раздался едва слышный шёпот, принадлежавший соне-Аврил, но разобрала я только имя – Ричард.
- О Ричарде, мисс.
Мисс Бэйли выгнула бровь и побуждающим жестом пригласила меня продолжить. Видимо, бровь насторожила Аврил, и больше подсказок не последовало. Молчание затянулось. Осознав, что помощи ждать неоткуда, я выпалила:
- О Ричарде Втором.
- О Ричарде Третьем, мисс Фаулер. Вам следует слушать учителя, а не спать с открытыми глазами, - возмущение мисс Бэйли было столь сильным, что пухлые ручки всплеснули, как крылья голубки, - на сей раз я вас прощаю, но к завтрашнему дню будьте так добры подготовить полное жизнеописание Ричарда Третьего на десяти страницах.
Видимо, вид у меня был очень жалкий и потерянный, поэтому учительница смилостивилась:
- Сведения о нём найдёте в библиотеке. Вам должно быть стыдно, мисс.
С видом оскорблённой добродетели мисс Бэйли резко повернулась вокруг оси и разгневанно зашагала к доске, так резво, что пучок волос на затылке подпрыгивал, как детский мяч. Посчитав выволочку законченной, я присела и снова уставилась невидящими глазами в окно. Ричард так Ричард, мне не впервой.