Страница 152 из 211
От воспоминаний о племяннице Орин, единственной уцелевшей — не включая его — после войны, в груди потеплело.
«Только ради неё и стоит сдерживаться. Не хочу, чтобы она осталась последней».
Он допил вино и пошёл за добавкой. В воздухе буквально кружило предвкушение хорошей драки, и постоянные выкрики — то из одного конца таверны, то из другого — приближали этот час. Рейган участвовать и, тем более быть причиной народной забавы не собирался.
У стойки образовалась нехилая толпа. Рейган оттолкнул местного пьянчугу и пробрался ближе. На табурете сидел красноглазый йосэйку, и негромко вещал трактирщику то, отчего глаза невольно округлились.
«Кровавая кошка ищет помощи?!»
Он подкрался ближе.
***
— Я ищу одну вещь, а вернее — артефакт, — Яхо протянул трактирщику сделанный наспех рисунок ожерелья. — Этот. Я узнал, что недавно он хранился у местного графа, но его прикарманили.
Народ зашептался, а Яхо внимательно огляделся, запоминая каждого.
— Заплачу литу тому, кто принесёт мне его к концу недели. И по сто рудиев — за информацию. И хороший отзыв от кровавой кошки вашему городу будет не лишним. Если вы, конечно, заслужите.
Кое-кто охнул, засветились кривые улыбки, и Яхо чувствовал, как не терпится местным отличиться и заработать состояние.
— Завтра жду первых информаторов. Надеюсь, вам не составит труда вычислить, где я остановился, а для тех, кто туго соображает, я приду сюда днём.
— А не обманешь? — пробасил здоровяк, еле стоявший на ногах,
Яхо хмыкнул.
— Даю слово. А там — вам решать: верить — или нет.
Он оставил рисунок ожерелья на стойке и встал.
Махнул рукой, словно король, разгоняющий прислугу. Народ тихонько расступился, выпуская щедрого заказчика. Даже мысли о драке поутихли. Яхо пошёл к выходу.
Внезапно перед ним выскочил мальчик лет тринадцати.
Яхо остановился. «А я его уже видел».
Мальчик выглядел, словно был пьян или болен. Бледный, и взгляд туманный. Он смотрел на Яхо, словно не видел его, но губы зашевелились:
— Помоги.
Черноглазый йосэйку схватил мальчишку за руку и смерив Яхо хмурым взглядом потащил парня к лестнице наверх.
***
Ричард таращился в стенку. Мутная пелена заклятия покорности нехотя сползла, и краски мира постепенно вливались в сознание. А вместе с ними — отвратное жужжание, словно его посадили в улей диких кимбов.
За весь путь от Империи до Герберы это третий раз, когда надсмотрщик настолько гневался, что не скупился на магию. Ричард знал: скоро придут нестерпимые головные боли, и хорошо если отпустят к следующему вечеру. Каждый раз он клялся, что будет вести себя покорнее раба, но жизнь непредсказуема. Он два дня ходил, как во сне, и помнил всё очень смутно. Только одно врезалось в память. Красноглазый йосейку. Он мог стать спасителем от жестокого Рейгана. И Ричард попытался…
«Почему так? Неужели Единый меня не слышит? — Он перестал верить в имперских солдат, когда они пересекали океан; он перестал верить в проницательных эльфов, когда они покинули порт, и теперь пришла пора разочароваться в йосэйку. — А дальше — что?»
Скрипнула кровать надсмотрщицы Ахны.
— Спишь? — гномма подошла, и Ричард вздрогнул, запоздало закрывая глаза. — Не спишь. Плохо. Спи.
Гномма бесила его даже больше Рейгана. Она — неотёсанная, грубая, мужиковатая и вечно грязная, ну никак не вписывалась в образ женщины... Да что там — женщины, даже для гномов это было слишком. Он подозревал, что Ахна была малость ненормальной или, как говорят у учёных людей — умственно неполноценной.
— Спи, — повторила она — Я отойду, и чтоб, когда вернулась, спал, а то заставлю.
Ричард нервно сглотнул: «Стукнет своим кулачищем по голове — и всё. Если повезёт, то не преставлюсь. Хотя — не знаю, что лучше: умереть быстро — или потом мучится от двойной порции головных болей».
Он зажмурился.
Гномма ушла, оставляя его наедине с собой и чудными мыслями.
«А если бежать? Вот сейчас. Пока её нет. Но... Куда я пойду? Я и пары шагов не сделаю в таком состоянии. Найдут. Найдут — и будет только хуже».
Новый приступ отчаяние прервал скрип двери.