Страница 171 из 222
Пол очнулся от своих мыслей и взглянул на Адрика:
— Чему обучен этот гхола?
— Милорд будет доволен, — ответил Адрик. — Тлелаксу позабавила возможность сделать из этого гхолы ментата и философа школы цензунни; они усилили его способности фехтовальщика.
— У них это получилось?
— Не знаю, милорд.
Пол взвесил ответ. Чувство правды говорило ему: Адрик искренне считает, что гхола — Айдахо. Но было еще кое-что: воды времени, через которые двигался этот рулевой-оракул, говорили об опасности, но не открывали ее природы. Тлелакское имя Хейт тоже говорило об опасности. Пол почувствовал искушение отказаться от дара. Но он знал, что не должен даже думать об этом. Эта плоть имела свои права на дом Атридесов и враг слишком хорошо это знал.
— Философ! — пробормотал Пол, снова взглянув на гхолу. — Ты исследовал собственную роль и побудительные мотивы?
— Я отношусь к своей службе с покорностью, сир. Я — очищенный мозг, меня освободили от желаний моего человеческого прошлого.
— Ты предпочтешь, чтобы тебя звали Хейт или Дункан Айдахо?
— Милорд может звать меня как пожелает, это несущественно.
— Но тебе нравится имя Дункан Айдахо?
— Я думаю, это мое прежнее имя. Оно вызывает во мне отклик, но и… различные реакции. В имени может скрываться и приятное, и неприятное.
— Что доставляет тебе наибольшее удовольствие? — спросил Пол. Гхола неожиданно рассмеялся:
— Поиски в других следов моего прошлого.
— Ты видишь здесь такие следы?
— О, да, милорд. Ваш человек Стилгар колеблется между суеверием и восхищением. Он был мне другом в моем прошлом существовании, но тело гхолы внушает ему отвращение. Вы же, милорд, восхищаетесь человеком, которым я был… и которому вы верили.
— Очищенный мозг, — сказал Пол. — Как может очищенный мозг быть зависимым от нас?
— Очищенный мозг принимает решения в присутствии неизвестного, без причины и эффекта. Разве это не зависимость?
Пол нахмурился. Высказывание цензунни, загадочное, двусмысленное, исходящее из веры, которая отрицает объективные функции умственной активности. Без причины и эффекта? Такая мысль шокирует разум. Неизвестное? Неизвестное есть в каждом решении и даже в видении оракула.
— Ну так как, ты хочешь, чтобы мы звали тебя Дункан Айдахо? — снова спросил Пол.
— Мне все равно, милорд. Выберите для меня имя сами.
— Что ж, тогда пусть у тебя остается имя Хейт, оно взывает к осторожности.
Хейт поклонился и сделал шаг назад.
А Алия удивилась: «Откуда он узнал, что разговор окончен? Это могла понять я, потому что знаю своего брата. Но чужак не мог уловить никакого знака. Неужели это откликнулась тень живущего в нем Дункана?!»
Пол повернулся к послу:
— Для вашего посольства подготовлено помещение. Мы желаем при первой же возможности иметь с вами частную беседу. Мы пошлем за вами. Я хочу проинформировать вас, прежде чем вы узнаете это из других источников, что Преподобная мать Бене Гессерит Гайус Хелен Моахим удалена из привезшего вас лайнера. Это сделано по нашему приказу. Ее присутствие на вашем корабле будет обсуждено во время наших переговоров.
И взмахом руки Пол отпустил посла.
— А ты, Хейт, останься, — сказал он.
Свита посла попятилась и потащила за собой бак. Адрик превратился в оранжевый вихрь в оранжевом газе — глаза, рот, беспорядочно двигающиеся конечности.
Пол смотрел вслед процессии, пока за нею не захлопнулась парадная дверь.
«Итак, дело сделано», — подумал Пол. Он принял гхолу. Хейт — наживка, это несомненно. Вероятно, эта старая карга, Преподобная мать, играет ту же роль. Но близится время тарота, которое он предсказал в одном из своих ранних видений. Проклятый тарот! Он затуманил виды времени, и предвидение не может уловить точного момента. Рыба часто клюет, но не всегда попадается на крючок, напомнил он себе. И тарот действует как против, так и за него. То, чего не видит он, не смогут определить и другие.
Гхола стоял, наклонив голову в почтительном ожидании.
Стилгар поднялся по ступенькам помоста, на мгновение скрыв гхолу от взгляда Пола. На чакобза, охотничьем языке сьетча, он сказал:
— Это отвратительное существо в баке вызывает во мне дрожь омерзения. А тут еще этот непонятный дар. Отошлите его назад, сир.
На том же языке Пол ответил:
— Не могу, Стил.
— Но Айдахо мертв, — настаивал Стилгар. — Это не Айдахо. Позвольте мне взять его воду для племени.
— Гхола — моя проблема, Стил. Твоя проблема — наша пленница. Я хочу, чтобы Преподобную мать тщательно охраняли люди, специально обученные сопротивлению Голосу.
— Мне все это не нравится, сир.
— Я буду осторожен, Стил.
— Хорошо, сир. — Стилгар спустился с помоста и направился к выходу. Проходя мимо Хейта, он с шумом втянул в себя воздух.
«Зло нельзя определить по запаху, — подумал Пол. — Стилгар водрузил зелено-белые знамена Атридесов на десятках миров, но в душе так и остался суеверным Свободным».
Он обратил взоры на подарок.
— Ах, Дункан, Дункан! Что они с тобой сделали, — прошептал он.
— Они дали мне жизнь, милорд, — возразил Хейт.
— Но с какой целью они тебя обучили и отдали мне? Хейт сжал губы:
— Я предназначен для вашего уничтожения, сир. Фантастическая искренность этого утверждения потрясла Пола. Но как иначе мог бы ответить ментат-цензунни? Даже будучи гхолой, ментат мог говорить только правду, особенно ментат, обладающий внутренним спокойствием цензунни. Это человеческий компьютер, тело и мозг, которым переданы функции ненавистных машин. Обучить его системе цензунни значило удвоить его честность… если, конечно, тлелаксу не встроили чего-нибудь еще более необычного в эту плоть.
Почему, например, у него механические глаза? Тлелаксу хвастают, что их металлические глаза улучшают оригинал. Странно, однако, что сами тлелаксу ими не пользуются.
Пол взглянул в сторону смотровой щели — ему не хватало присутствия Алии и ее совета.
Потом снова перевел взгляд на гхолу: этот отнюдь не простой подарок дает честные ответы на опасные вопросы.
«То, что я знаю, что это орудие предназначено для моего уничтожения, неважно», — подумал Пол.
— Что я должен сделать, чтобы защититься от тебя? — спросил Пол. Это была прямая речь, без императорского «мы» — просто вопрос, который мог быть задан прежнему Дункану Айдахо.
— Отошлите меня обратно, милорд. Пол покачал головой.
— Как ты собираешься уничтожить меня?
Хейт взглянул на охранников, которые после ухода Стилгара придвинулись ближе к трону. Хейт обвел взглядом громадный помпезный зал и снова остановил немигающие металлические глаза на императоре:
— В таком месте вы изолированы от народа. Здесь все говорит о том, что все конечно, милорд. Только памятуя об этом, можно выносить такую власть. Обязан ли милорд своим теперешним положением своей способности предвидения?
Пол побарабанил пальцами по подлокотнику трона. Вопрос встревожил его.
— Я занял это положение… не только в силу своих оракульских способностей. Иногда были нужны решительные действия.
— Решительные действия… — повторил Хейт в раздумье. — Они регулируют жизнь человека. Характер человека может быть получен из металла путем нагревания и охлаждения.
— Ты хочешь отвлечь меня фразами цензунни?
— У цензунни есть что исследовать, сир, и их не нужно отвлекать. Пол провел языком по губам и сделал глубокий вдох. Неразрешенные вопросы накапливались в его голове. Не следует заниматься гхолой в ущерб основным обязанностям. Почему этого гхолу сделали ментатом-цензунни? Философические поиски, рассуждения… Пол чувствовал, что ему не хватает материала.