Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 11 из 222

— А… конечно. У меня есть небольшая пленка, всего десять метров. Она была отснята на северной широте. Очевидцы, на которых можно положиться, сообщили о червях более четырех метров в длину, но есть основания считать, что существуют и более крупные особи.

Пол перевел взгляд вниз, на коническую проекционную карту северных арракинских широт, разложенную на столе.

— Пояс пустынь и район Южного полюса отмечены как необитаемые. Это из-за червей?

— Из-за штормов.

— Но ведь любое место можно сделать обитаемым.

— Если это экономически выгодно, — сказал Уйе. — На Арраки много дорогого жемчуга. — Он погладил свои длинные усы. — Сейчас должен прийти твой отец. Я хочу кое-что подарить тебе перед уходом: этот предмет попался мне, когда я укладывал вещи. — Он положил на стол что-то черное, продолговатое, размером с подушечку большого пальца.

Пол с интересом взглянул на подарок доктора, но не дотронулся до него. «Как он осторожен!» — промелькнуло в мыслях Уйе.

— Это очень старая Оранжевая Католическая Библия, предназначенная специально для космических путешествий. Она сделана из металла и снабжена не только лупой, но и собственной электростатической схемой. — Уйе взял Библию в руки и начал показывать, как ею пользоваться.

— В закрытом положении ее удерживает пружинный замок, находящийся под действием электрического разряда. Ты нажимаешь на край футляра… вот так… и наэлектризованные листы, отталкиваясь друг от друга, откроют книгу.

— Она такая маленькая!

— Однако в ней восемьсот страниц. Потом ты нажимаешь вот здесь, и статические заряды будут листать страницы, по мере того как ты будешь читать. Никогда не касайся страниц пальцами: ткань, из которой они сделаны, слишком нежна. — Он закрыл книгу и протянул ее Полу. — Попробуй!

Уйе наблюдал за тем, как Пол трудился над приспособлением, от которого зависело движение страниц, и думал: «Я дал ему источник веры, перед тем как его предать. Теперь я могу сказать себе, что он ушел туда, куда я уйти не смогу. Его мать, конечно, призадумалась бы над тем, почему я сделал ее мальчику этот подарок».

— Эта Библия, видимо, была сделана задолго до появления фильмокниг? — спросил Пол.

— Да, она очень древняя. Но пусть это останется между нами, хорошо? Твои родители могут посчитать, что тебе рано иметь такую вещь.

А про себя Уйе подумал: «Его мать, конечно, призадумалась бы над тем, почему я сделал ее мальчику этот подарок?» Пол закрыл книгу, продолжая держать ее в руке.

— Но она такая ценная…

— Доставь удовольствие старику, — сказал Уйе. — Она была подарена мне, когда я был совсем юным. — А сам подумал: «Я должен поймать в свои сети его ум, а также использовать его алчность!» — Открой ее на четыреста шестьдесят седьмой странице, где сказано: «Вся жизнь начинается с воды». На кромке есть маленькая зазубрина, с помощью которой можно отмечать нужные места.

Пол ощупал кромку и нашел две зазубринки: одна чуть глубже другой. Он нажал на последнюю, книга раскрылась на нужной странице, и лупа стала на место. Уйе попросил:

— Прочти отмеченное вслух.

Проведя языком по пересохшим губам, Пол начал читать:

— «Подумай о том, чего не может слышать глухой. Что это за глухота? И каких чувств мы все лишены, если не можем видеть и слышать окружающий нас, другой, мир? Что такое есть вокруг нас, если мы не можем…»

— Хватит! — внезапно взорвался Уйе.

Доктор закрыл глаза, пытаясь вернуть утраченное самообладание. «Почему книга раскрылась на любимом месте Ванны?» Открыв глаза, он увидел, что Пол пристально смотрит на него.

— Прости меня, — сказал Уйе. — Это было любимое место моей покойной жены. Я совсем не это хотел услышать. Прозвучавшие слова оживили во мне воспоминания, которые… причиняют боль.





— Там были две отметки, — произнес Пол.

Видимо, решил Уйе, Ванна сделала свою отметку, и чуткие пальцы мальчика обнаружили ее. Но это, конечно, случайность, простое совпадение.

— Думаю, тебе понравится эта книга, — сказал Уйе. — В ней много правдивых историй, таких же хороших и добрых, как этическая философия древних.

Пол взглянул на книжечку-малютку в своей руке — эта крохотная вещица хранит в себе тайну… что-то случится, пока он будет ее читать. Он почувствовал, как в нем опять шевельнулось предчувствие его ужасного предназначения.

— Твой отец может прийти сюда в любую минуту, — предостерег Уйе. — Почитаешь ее на досуге.

Пол нажал на край футляра, и книга закрылась. Когда Уйе так неожиданно закричал на него, Пол было испугался, что тот заберет книгу назад. Теперь он поспешно спрятал книгу в свою тунику.

— Благодарю тебя, доктор Уйе, за подарок, — сказал Пол, как того требовал этикет. — Это будет наша тайна. Если я могу что-то для тебя сделать, говори без колебаний.

— Мне… ничего не нужно, — сказал Уйе.

«Зачем я мучаю себя и этого бедного мальчика? Черт бы побрал этих зверей Харконненов! Почему они избрали для своей мерзкой цели именно меня? — сказал себе Уйе. — Впрочем, он ни о чем не догадывается…»

Что можно сказать об отце Муаддиба? Герцог Лето Атридес был человеком скрытой доброты и скрытой холодности. Но его безграничная любовь к леди Бене Гессерит, его мечты о будущем сына, преданность, которую выказывали ему люди, — все это говорит о многом. Перед нами предстает человек, пренебрегший Судьбой, одинокая и трагическая фигура, чей свет меркнет в ярком сиянии славы его сына. И все же мы вправе задаться вопросом: что такое его сын, как не ветвь от отцовского побега?

Наблюдая за тем, как входит его отец, Пол заметил охрану, занявшую посты у дверей.

Герцог Лето Атридес был высокий, сурового вида мужчина, одетый в черную рабочую униформу с красными геральдическими клювами ястреба на груди. Его тонкую талию опоясывал серебряный защитный пояс, почерневший от долгого пользования. Его оливкового цвета лицо с правильными, заостренными чертами могло бы показаться холодным, если бы не смягчавшие его живые серые глаза. Он спросил:

— Тяжело работается, сын?

Герцог подошел к столу и взглянул на разложенные на нем бумаги, потом снова посмотрел на Пола. Он чувствовал себя усталым и нездоровым, но не показывал этого. «Я должен использовать любую возможность и отдохнуть во время перелета на Арраки, — подумал он. — Там отдыха уже не будет».

— Нет, не очень, — пожал плечами Пол.

— Итак, завтра мы улетаем. Я буду рад, когда мы устроимся в нашем новом доме и все неприятности останутся позади.

Пол кивнул, внезапно вспомнив слова Преподобной матери: «Для твоего отца уже ничего нельзя сделать…»

— Отец, — спросил Пол, — Арраки в самом деле так опасна, как говорят?

Герцог через силу улыбнулся и присел на край стола. Привычные слова услужливо пришли ему на ум — те слова, которыми он без труда мог поднять дух своих воинов накануне сражения. Но они замерли у него на устах, прежде чем он открыл рот: перед ним был его сын!

— Да, опасна, — признал он.

— Хават говорит, что у нас есть план насчет Свободных, — сказал Пол. И удивился самому себе: «Почему я не говорю ему о словах старухи? Как ей удалось заставить меня молчать?»

Герцог заметил уныние сына:

— Хават, как всегда, видит главную возможность. Существует еще много других. Отдавая мне Арраки, Его величество вынужден доверить мне и членство в совете СНОАМа. Как знать, может быть, это и есть ключевое звено?