Страница 37 из 53
Эрри вглядывался в бушующее пространство, будто оно могло ответить все на его вопросы. В голове Лиса царил такой же хаос, как в океане. Необъятная пустота, кидающее сознание то вверх, то вниз. Ничто больше не навеивало Лису воспоминаний. Он чувствовал себя опустошено, но в то же время хорошо. Настолько, что это пугало.
Ледяной ветер бил Эрри по ушам, попадая за шиворот. Поэтому Лис спустился внутрь, собираясь слоняться по короблю без дела. Как ни странно, он помнил где что находится. Но не мог знать наверняка, опасно ли там или нет. С тех пор, как он покинул камеру, ему не встретилось ни единой души. Из всех знакомых оставался только больной осьминог, которого поднапрягшись, Эрри смог вылечить. И Лис не соврал бы, если бы сказал, что хочет увидеть его вновь.
В коридоре воображение Эрри заработало даже лучше, чем обычно. Когда Лис не смотрел в окно, ему казалось, что корабль космический и сейчас проходит сквозь метеоритный дождь. Подобная игра забавляла и успокаивала.
Герман давно сбился с пути. Его радары будто взбесились и показывали совсем не то, что было на самом деле. В итоге он перекатился. Но в человеческом облике заблудиться оказалось ещё проще. Поэтому он просто брёл наугад.
Двери теперь не поддавались так просто. Они долго думали прежде чем открыть Герману проход, что выводило фролита из себя. Но рукокрылый так отчаянно цеплялся за остатки транса, что некоторые из них всё же давали пройти. С горем напополам, задевая каждый угол и стараясь не отходить от стены, Герман достиг верхнего яруса.
— Надо найти Эсми, — старался приободрить себя он, но это не помогало. Герман устал от качки, его сильно тошнило, и он не мог думать ни о чём другом.
Эрри снял кафтан. Мужское платье промокло насквозь и скорее напоминало половую тряпку. Лису стало интересно, почему на нём именно это. Обноски восемнадцатого века казались ему чужими и неудобными. Даже в таком состоянии юноша оставался дитем современности.
Вдруг Эрри напрягся. Какое-то знакомое чувство кольнуло его между ребер. Лис ощущал подобное, когда видел осьминога. Возможно, предположил он, здесь целый корабль таких существ.
Держась за стену, Герман зашёл за угол. До палубы оставалось недалеко. Желудок подступал к самому горлу, фролиту хотелось снова под транс.
— Ты! — Он никак не ожидал встретить здесь Эрри. На пару секунд Герман вырвался из окутавшей его дурноты. Перед ним стоял тот самый пленник. А значит, можно не стесняясь звать госпожу. И расквитаться с Лисом раз и навсегда.
Рукокрылый бросил взгляд на обновки, которые он некогда одолжил новобранцу. Те были в жутком состоянии, что привело Германа в ещё большее бешенство. Он одарил Лиса, как рукокрылому казалось, обворожительно-угрожающей улыбкой и полез во внутренний карман плаща.
Корабль опустился на очередной волне, и в глазах у Германа всё поплыло. Он тяжело опустился на пол, обхватив колени руками. Ему не хотелось, чтобы госпожа нашла его в таком виде.
Эрри очень удивился, что осьминог смог эволюционировать вот в это. Что это был именно осьминог сомнений не оставалось. От фролита исходили точно такие же волны, как от того растоптанного создания. А воспринимать рукокрылого по другим признакам у Лиса не получалось. Поддавшись любопытству, Эрри подошёл ближе.
Не вставая, Герман попятился назад. Если Лис что и мог сделать, так это побить его. И фролит заслужил это. Совесть терзала рукокрылого даже больше, чем морская болезнь. Сколько зверей он отправил на смерть, сколько членов экипажа подставил. И Риндли, если бы не вся эта суматоха, была бы следующей. Он мог сделать что угодно, чтобы оказаться Эсми полезным. А убийство чёрного волка доставило бы ему особое удовольствие. И теперь на Германа навалился весь этот груз ответственности. Но ничего, утешал себя фролит, гипноз это лечит.
— Чего тебе нужно?! — в полутьме коридора Эрри казался Герману ещё более угрожающим.
— Тот осьминог не говорил, — заметил Лис.
Герман приготовился бежать. Он вспомнил до смерти изведенное им создание. Из которого хотел сделать монстра. Плюс к копилке его грехов.
— Отстань от меня! — взмолился фролит, — Я не виноват, что он умер. Он всё равно болел.
Эрри не отреагировал. Он подошёл к Герману в плотную и положил руку на плечо. Тот дёрнулся, но сопротивляться не стал. То же самое Лис сделал и с другой рукой.
Сгустки энергии, подобные раскаленным камням, начали образовываться выше живота и в лобной доли. Затем встретились на уровне ладоней, и проникли внутрь Германа. Блестящий поток мигом превратился в грязно-бурую влагу, и хлынул назад в Эрри, сбив его с ног. Теперь Лис почувствовал себя даже хуже, чем, когда исцелил осьминога. Но при этом ощущал глубокое удовлетворение.
— Зачем ты это сделал?! — Герман легко встал и огляделся. Ему заметно полегчало. Разве что на душе по-прежнему скреблись кошки, — Я ведь ненавижу тебя!
Эрри поднял голову. Он не ощущал к Герману ничего, кроме профессионального интереса. Хотя сейчас из-за нахлынувшей тошноты и он заметно поугас. Рукокрылый знал, что в таком состоянии Лис далеко не убежит. Ведь минуту назад ему было так же плохо.
— Прости, мне слишком поздно становиться хорошим, — Герман достал из внутреннего кармана коммуникатор. Одним нажатием кнопки он собирался вызвать Эсми. И всё бы закончилось. Уж она бы нашла способ применить способность Лиса во благо.
Герман занёс руку над прибором, но неожиданно фролита сбили с ног. Спину обожгло болью, коммуникатор кинули со всей силы на пол и раздавили. Рукокрылый оказался прижатым к стене, он ощутил лезвие у своего горла.