Страница 9 из 28
– Изабель, тут с тобой хотят поговорить, – говорит мой попутчик, и я начинаю чувствовать нарастающую уверенность.
На меня смотрят два кроличьих глаза. Делаю безмятежный вид и протягиваю руку:
– Привет. Меня зовут Ник Роджерс, и я бывший помощник доктора Скай.
***
Земля взрывается под ногами. Плиты расходятся в разные стороны, забегают друг на друга и замыкаются мерзким скрежетом. Пол вздувается, вибрирует, сваливает с ног, бросая в пасть той самой бездне, над которой Фридрих Ницше натянул свою нить.
Негде спрятаться. Негде укрыться. И я делаю шаг в пропасть.
Я едва ли успеваю открыть глаза, как перед ними проносится что-то огромное и черное, жутко воняющее гарью. Или чем-то еще.
Я вижу небо (О Господи, небо), оно утопает в черных столбах пыли. Совсем рядом, над ухом, непрестанно ругаются люди, которые тащат меня на носилках. Их голоса срывают на крики. Вопли.
Я разваливаюсь. По кусочкам. Мое тело, как и то небо, отдано во власть черного дыма. Мое тело, как то небо, клубится огнем и смертью, неминуемой, но абсурдно далекой. Я, как и то небо, не могу умереть сейчас, даже при всем желании. Моя участь, как и его – лицезреть, как умирает мир.
Я слышу выстрелы и, кажется, чувствую запах газа. Возможно, ядовитого газа. И не веря тому, начинаю молиться. Молюсь лишь о двух возможных исходах этого кровавого побоища: лишь бы мы смогли выбраться или лишь бы я смог умереть без мучений.
Но если... если сейчас упадут люди, которые держат носилки, если никто не выстрелит в меня в упор, если никто не заметит меня, я окажусь в аду на Земле. Я не хочу испытывать это снова.
Поэтому я и молюсь о двух вещах, забывая о прошлом. Теперь мне, наверное, можно.
Я ведь больше не ученый.
Закрываю глаза. Чувствую, как мимо пролетает заряд. Прошу: лишь бы в меня.
Но так и не понимаю, услышана моя просьба или нет.
Больше не чувствую ничего.
Лишь память.
***
– Капитан, я установил камеры в Хранилище, – отчеканиваю каждое слово в телефонную трубку.
– Хорошо, Роджерс. Пока все идет по плану, – голос Бэра стальной, как и всегда. По нему трудно понять, говорит ли он правду.
Нажимаю «отбой», завожу будильник и растягиваюсь на кровати: работа на три вражеские группировки одновременно изматывает.
Что же, все закончится через четыре часа, когда Хранилище сгорит дотла.