Страница 73 из 100
Несколько его врановых собратьев, мирно перекрикивавшихся на том же дереве, тут же как ветром сдуло – пронзительно заверещав, они разлетелись в разные стороны, испуганно косясь на неизвестное существо. Вроде выглядит, как ворон, а говорить совсем не умеет и вообще чужаком кажется. Простодушные птицы не собирались размениваться на размышления и предпочли как можно быстрее унести крылья. От греха подальше.
Джереми сочувствующе посмотрел на Амикуса, на что тот отреагировал жестко: стремительно спланировал вниз, разорвав когтями воздух совсем рядом с лицом Джереми.
– Понял, никакой жалости, – понятливо кивнул Джереми и опустился на колени, уложив рядом с собой сумку.
Защитный барьер проходил примерно в метре от него и был бы совершенно невидим, если бы Джереми не обладал теперь сильным чутьем на магию. Да и магические потоки он, сосредоточившись, мог рассмотреть, чем теперь и решил заняться.
О щитовых чарах Джереми знал до безобразия мало. На общих занятиях по ведовству им рассказывали совсем немного и упор обычно делали на том, что напутствовали студентов никогда не лезть за чужие барьеры. И с упоением описывали всевозможные последствия проникновения на защищенную территорию. Истории были кровавыми, а потому ими проникались почти все студенты.
Но не нужно было быть гением, чтобы понять – барьер Авидиса делал очень мощный маг, и выкладывался он в процессе работы явно на все сто процентов. Магические плетения лежали так плотно друг к другу, что образовывали почти непроницаемый купол. Чары потрескивали в местах связок и даже слегка искрили, предупреждая незадачливого воришку о том, что сюда лучше не соваться.
Джереми эти предупреждения, разумеется, понимал, но следовать им не собирался все равно. Потому что метка ожила, едва он оказался в этом месте, явственно сигнализируя о том, что Нитьен находится где-то поблизости. И уйти, не попытавшись ее вытащить, Джереми не смог бы, даже если бы очень сильно захотел. Даже призрачный шанс добраться до нее всколыхнул в нем надежду настолько яркую и сильную, что никакие препятствия уже не имели значения. Да и какие могут быть препятствия, когда Нита тут, рядом, и осталось сделать всего один шаг, чтобы до нее добраться?
Джереми приблизился к барьеру, проигнорировав предостерегающе каркнувшего Амикуса, и остановился в нескольких десятках сантиметров от него. В лицо ему горячо дохнуло магией, но Джереми предусмотрительно не касался защитной стены, лишь пытался, по максимуму сконцентрировав свое зрение, разобраться в плетениях и придумать, как обойти их, не подняв тревогу и не разрушив чары.
Джереми чувствовал, что при желании одной только сырой своей силой смог бы пробить барьер, но делать этого сейчас явно не стоило. Непонятно, как поступит Авидис, если вот так в открытую выступить против него. Рисковать жизнью и здоровьем Нитьен Джереми не собирался, хотя соблазн оставить этого ублюдка-ритуалиста без защиты был велик.
Нужно было искать обходной путь, и это обстоятельство ставило Джереми в тупик. Не настолько он был великим и обученным волшебником, чтобы без труда находить варианты и управлять магией с такой же легкостью, с какой это делают взрослые маги.
В барьере, светившемся у его лица, не было ни малейшего изъяна. Все магические узлы сияли ровным огнем, а плетения между ними казались крепкими, как канат.
Пауза затягивалась. Джереми уже битых полчаса торчал перед барьером и тупо смотрел на него, пытаясь понять, как его преодолеть. Амикус, сидевший на все той же ветке, помалкивал, лишь изредка щелкал клювом, вылавливая себе ползающих по дереву гусениц и жуков.
В конце концов, потеряв всякую надежду, Джереми принялся изучать каждое плетение, определяя, за что оно отвечает. Это занятие пошло уже активнее, да и оказалось довольно интересным.
Защитный барьер был настоящим произведением садистского искусства. Одно плетение парализовало нарушителя границы, другое – жгло ему кожу, третье – замораживало, четвертое – туманило разум, заставляя жертву ощущать дикую боль... И таких плетений было почти полсотни. Джереми невольно восхитился извращенным вкусом Авидиса, который так изощренно оберегал свою территорию.
Он почти заскучал разбирать пыточные плетения, когда наткнулся на ниточки, отличающиеся от всех остальных. Эти ниточки казались... живыми? Они пульсировали, как живые сердца, и казалось, что по ним проходит кровь, как по каким-нибудь сосудам.
Джереми осторожно пригляделся, попытался почувствовать магией, что заключается в этих плетениях, и запоздало это понял.
Любая защита хороша лишь до тех пор, пока не трогает собственного хозяина и его доверенных людей, тех, кто беспрепятственно сможет проходить через барьер. И этот слепок крови и магии и оказался вплетен в защитный контур, оберегая, насколько можно было судить, Авидиса. Как Джереми ни вглядывался в плетения чар, он не смог больше найти ничего похожего. Получалось, что свободный доступ в поместье имел исключительно только хозяин этого самого поместья. И всю свою многочисленную свиту, видимо, он сам и запускал за барьер.
Даже на словах такая система выглядела неудобной – какому ж великому ритуалисту захочется каждый день таскаться к барьеру и запускать (да и выпускать тоже, насколько мог судить Джереми) на территорию подчиненных? Даже если допустить, что большая часть его «рабов» жила в его же доме, все равно лично встречать каждого гостя было как минимум неудобно – приходилось откладывать все дела и бежать к барьеру. Впрочем, Джереми уже давно понял, что Авидис – редкостный паранойик, а потому не слишком удивлялся такой сложной системе «фейс-контроля».