Яд

Задача, поставленная цыганке, была абсолютно несложной и незамысловатой. Она должна была зайти в аптеку, навязаться, и, конечно же, предложить погадать. Я ни на секунду не сомневался в том, что Она согласится. 

Показав цыганке аптеку издалека, я сразу же уехал. После того, как дело было бы сделано, женщина должна была сесть на маршрутку и проехать три остановки до того места, где я ее ждал, чтобы ее не выследили. 

Первые полчаса прошли довольно быстро. После - каждая минута тянулась подобно часу. Не находя себе места, я выписывал круги вокруг супермаркета, где я ждал цыганку. Я безустанно смотрел на часы. Так прошло еще около получаса. Я помню, что волновался так, что во рту было суше, чем в пустыне Гоби. И вот, наконец, из передней двери маршрутки вывалилась туша в юбках. 

Я тут же забрался в машину, чтобы нас не видели вместе и, в случае успеха, не испортили все мероприятие, рассказав все Ей. Цыганка снова втиснулась в машину и закурила. 

- Не любит она тебя, черноглазый, - выждав небольшую паузу, и, выдохнув клубок дыма почти мне в лицо, произнесла она. 

- В смысле? - пытаясь сохранять самообладание, переспросил я. 

- Так и не любит. Сама сказала. Я ей и так и сяк. Дай, говорю, погадаю. Она - давайте. Я ей тут же говорю, что у нее отец художник. Чем мать занимается. Ну, все, что ты мне рассказывал. Потом одно, та другое. Что дорога ждет ее длинная. Что любит ее парень один. И все никак не успокаивается. Что вокруг много других парней. Но судьба ее замыкается лишь на одном. Описала ей тебя. Чернявенький, говорю. Глаза, рост, волосы. Она сразу поняла, что я про тебя говорила. Для того, чтоб вообще сомнений не было, даже первую букву твоего имени ей назвала. Она тут же, как ошпаренная, отпрыгнула. Руку отдернула. "Нет!" - кричит. "Не бывать этому!" "Он чуть меня не убил!" "Семью свою бросил! Ребенка!" "Не нужна мне такая судьба!" 

Каждое из этих слов резало меня подобно тупому, зазубренному ножу. Больно. Грубо. 

- Но как ведь так?! - возмутился я и опустил глаза.

Услышанное не укладывалось у меня в голове! Ведь она знает всю нашу историю! Ведь она сама хотела, чтобы я не общался с женой! Все время ревновала к моему ребенку! Но я, тем не менее, ушел от жены, но, конечно же, не перестал общаться со своим сыном. Я оставил свою часть квартиры, всю свою прошлую жизнь, ушел из дома! Ради Нее! Ради нас! Я каждый месяц, день в день, отдавал жене сумму, которая почти в шесть-семь раз превышала мой официальный доход в университете! Мне иногда еле хватало денег, чтобы оплачивать нашу съемную квартиру, но деньги я отдавал день в день. Встречался с сыном минимум раз в неделю. В чем Она могла меня обвинить! В том, что я сделал все возможное, чтобы быть с Ней и, в то же время, старался оставаться может и не лучшим, но отцом! 

Я всеми силами подавил в себе приступ тошноты, подкативший к горлу, поднял голову и тихо спросил цыганку: 

- Она сказала, что не любит меня? Буквально? 

- Да, - односложно ответила женщина. - Три раза. 

Этого было достаточно для меня, чтобы не продолжать, уже потерявший весь смысл, разговор.

- Спасибо, - произнес я и протянул женщине сто долларов. - Вас отвезти обратно? 

- Да, молодой-хороший, - приняв деньги, ответила женщина. - Не расстраивайся ты так! Значит, не нужна она тебе. Поверь моему опыту! Раз не ценит такого мужчину. Я никогда не встречала таких, как ты. Это редкость в наше время. Вот бы все мужчины так любили и ценили своих женщин, как ты. 
Цыганка протянула мне назад пятьдесят долларов. 

- Мне приятно было помогать тебе, чернявый, - выдохнув очередной клубок дыма, тихо сказала она. - А эта вертихвостка еще пожалеет. 

Я довез цыганку до города, не произнеся ни слова. Ее история подвела черту под всеми моими планами и стараниями вернуть Ту, которую любил больше жизни. Я решил, что лечу в Дели один.