Страница 61 из 65
***
Обратная дорога действительно оказалась лёгкой. Имея заводных лошадей, они проделывали за день большой путь даже особо не торопясь. До Бармана Тео с Вилькой добрались на восьмой день к обеду.
Уве Лассер встретил их преувеличенно радостно, но при этом не смог скрыть удивления. Теодор расплатился с ним за полученное снаряжение и провиант, но не остался, как Уве его ни уговаривал. Сказал, что они с Вилькой торопятся в Альтенбург и будут двигаться даже ночью, тем более что в начале лета они светлые. На вопрос Лассера об их миссии махнул рукой: сдали парнишку заказчице и с плеч долой. На вопрос о том, пришёл ли виконт по дороге в себя, отвечала Виола, да так ловко, что даже Тео ничего не понял. Врать напрямую не стала, но из её слов складывалось впечатление, что бедный мальчик не жилец.
В результате они пополнили запасы съестного и покинули Барман незадолго до сумерек. Но не поехали по прямой на Альтенбург, а почти сразу свернули. Тео опасался, что Уве их так не отпустит и решил подстраховаться.
Они нашли ночлег в ближайшей деревне. Какая-то молодка, жившая у околицы, пустила их переночевать и накормила до отвала, за что Виола отвалила ей целых четыре серебряных горта. Наутро они сделали ещё петлю по лесу прежде чем вернулись на тракт до Альтенбурга. Отсюда ехать оставалось не больше половины декады.
Возможно, они зря приняли столько предосторожностей: никто за ними не погнался и никто не поджидал на дороге. Неизвестно, как бы повернулось дело, если бы они остались ночевать в Бармане, однако путь в Альтенбург они продолжили свободно. Был ли Уве Лассер виновен в сговоре с гильдией убийц или нет, но он не стал преследовать старого товарища и его спутницу. Для Виолы польза была: наконец она смогла переключиться, перестать всё время думать о том, что было и закончилось, сосредоточиться на вопросе «а что же дальше?»
Местность за Барманом снова изменилась: лесов стало меньше, возделанных полей и яблоневых садов больше. Дорога была широкая, безопасная, деревни встречались на каждом шагу и в каждой был трактир, в котором Тео вместо пива предлагали крепкую вишневую настойку, а Вильку угощали лёгким, приятным яблочным вином.
В одном таком трактире примерно в трёх переходах от Альтенбурга она наконец решилась заговорить с Теодором о своём будущем. Подошла к вопросу со свойственной ей практичностью. Велела подать им ужин в номер, чтобы поговорить без свидетелей, и начала без экивоков:
- Дядя Тео, я всё думаю как устроить свою жизнь после того, как мы доедем.
- А что именно ты хочешь? - живо отреагировал Теодор.
- Я хотела открыть свой магазин и начать торговлю. Всё же я купчиха, обучена именно этому и чувствую, что дело у меня пойдёт. Товар я знаю, поставщиков найду… Нужен дом с лавкой на первом этаже, пусть и небольшой, и лицензия торговой гильдии. С этим уже можно начинать, только мне пока не хватает денег.
Теодор душевно радовался. Его девочка говорит о деле, о будущем. Значит, история с графёнком отошла наконец в прошлое. Теперь бы внушить ей, что он, Теодор, стал частью её жизни и уходить оттуда не собирается. А на каком основании… Пусть только согласится с этим, примет его помощь, а основания он как-нибудь придумает. Он спросил:
- А много тебе нужно?
Вилька тут же принялась считать.
- Ну вот смотри. Сейчас у меня есть деньги, которые выдала эта змейская графиня: пятьдесят золотых гитов. Хорошо, но мало: одна торговая лицензия съест половину. А даже самый маленький дом с лавкой меньше чем за сотню в год не наймёшь. Ещё ремонт, оборудование и жить на что-то надо. Конечно, можно обосноваться не в Альтенбурге. В городке поменьше выйдет дешевле. Если старуха Пропп отдаст мне мою вдовью долю…
- Сколько это, Вилечка?
- По брачному контракту двести гитов. И то так мало только потому, что меня взяли безо всякого приданого. Проппы жадные, но не бедные. Двухсот пятидесяти золотом хватило бы чтобы начать дело.
Тео напомнил:
- Ты была в этом деле моим напарником, так что гонорар от графини я должен разделить с тобой. После того, как я выплачу налог гильдии и учту все издержки, остаток мы поделим пополам. Это выйдет ещё примерно сорок гитов.
Девушка заволновалась:
- Может, я тоже должна заплатить налог со своих пятидесяти? Сколько это?
- Мы платим пятую часть, - сообщил Тео, - но ты ничего никому не должна. Ты же не в гильдии.
Виола никак не хотела понять Теодора. У неё были свои представления о справедливости и отступать от них она не собиралась.
- Тогда как я возьму у тебя деньги? Это твой заработок. Мы договаривались, что ты проводишь меня в Альтенбург, о деньгах речи не шло и я не собираюсь их у тебя отбирать. Я достаточно получила от графини.
Вот как тут действовать? Возражать? Но что? Или схитрить? А может рассказать ей всё как есть и пусть решает сама? Последний вариант был самым лучшим, но стоило Тео попытаться изложить Виоле вслух свою историю, как у него язык примерзал к нёбу, холодели от волнения руки и он уводил разговор в сторону. Вот и сейчас:
- Вилечка, мне очень обидно это слышать. Для того чтобы я выполнил заказ ты сделала вдвое больше меня, но почему-то не желаешь это признать и принять заслуженное. Но если не хочешь забрать у меня половину как плату за свой труд, возьми в долг. Я человек небедный, за много лет накопил кое-что. Но я один и деньги мне особо не нужны. Лежат в банке без дела. А ты умница, я знаю: дело у тебя пойдёт, ты мои капиталы не потеряешь, а приумножишь. Так что не думай лишнего: бери в долг. У меня единственное условие: пусть в твоём доме всегда будет комната для одного старого наёмника.
На глазах у Виолы показались слёзы: слова Теодора тронули её до глубины души. Если она пока сомневалась, брать ей деньги у Тео или не брать, то постоянное место в своей жизни он себе уже обеспечил. Она вскочила, обняла своего друга и оросила слезами его камзол, повторяя: