Страница 36 из 98
– Вид у вас не очень, – сказал тот, – пить, явно, не умеете.
– Сколько времени? – Пробасил я, озираясь по сторонам.
– Одиннадцать доходит. Есть будете?
– А вода есть? – Спросил Степа, растирая шею.
Харитонов достал из холодильника бутылку воды и бросил ему. Тот поймал ее и разом осушил пол-литра. Но сесть за стол мы не успели. Послышался стук по воротам на улице, затем кто-то все же нажал на звонок. Кто бы то ни был, мы предпочли сразу с ними не встречаться, потому вновь поднялись на второй этаж. Пришедший оказался следователь прокуратуры, невысокий лысый мужичек с пушком на лице и эллипсообразных очках с изящной оправой. Расспросы про дядю, меня и даже Степу. А это значило, что нас скорее всего опознали на вчера на крыше.
– Значит, скоро придут и они, – сказал Харитонов, когда следователь ушел.
– Кто они? Тень?
– Да. Видите, следаки вышли на меня. И вами заинтересовались.
– Если все так, то может уедите?
– Может быть, время покажет. Что будете делать вы?
– Я хотел съездить в морг и к родственникам. Кто-нибудь из вас знает, куда увезли тело дяди?
– Знаем, – Кивнул Харитонов, – но вам бы переодеться не мешало.
– Мне бы тачку не помешало, – в тон ему ответил я.
– С этим могу помочь, бери мой Вольво.
– Ваш?
– Чужих машин у меня нет. Зато есть две свои. Ключи на полке в прихожей.
После быстрого перекуса пора было уезжать. Со мы Степой условились, что будем на связи.
– Ты куда сейчас? – Спросил я его.
– Заеду в квартиру и потом обратно в гараж, – ответил он, садясь на мотоцикл.
– Ты же не хотел домой?
– Не хотел. Но медлить нельзя, нужно забрать оттуда вещи, деньги, чтоб можно было долго туда не заходить.
– Ладно. Если что звони. И на работу пока тоже не ходи, на всякий случай, понял?
– Покопаюсь еще в ноуте у Хрумова, – Степа надел шлем, – я скину тебе адрес гаража, чтобы ты по навигатору его потом нашел. Ты же приедешь?
– Приеду, давай.
Степа одним движением завел мотор и тут же стартовал с места. Я не стал медлить, кивнул наблюдающему из окна Харитонову и сел в светло-красный Вольво девяносто второго года. Прислушавшись к его совету, я вначале решил сменить одежду. Заехал в один из торговых центров и купил необходимые вещи. Мой пиджак и рубашка сильно истрепались за несколько дней, а волосы, длина которых не позволяла мне надолго обходиться без расчески, торчали в разные стороны. Пришлось убрать их назад, завязав в растрепанный хвостик. Мой вид рождал у многих сотрудников центра вопросы в глазах. И выбор новой одежды лишь усиливал их непонимание. Свой деловой стиль я решил сменить на более спортивный. Черные шорты с большим поясом вместо ремня, футболку, но с длинными рукавами, на которой маячил рисунок абстракционизма, а сверху на нее прикупил тонкую олимпийку без рукавов, но с огромными карманами, большим воротником и небольшим капюшоном. Все в темно-сером цвете. Такой набор больше подходил для того, чтобы махать руками и ногами, а за последние два дня мне дважды пришлось вступать в драку.
Переодевшись прямо в машине, я набрал в навигаторе адрес бюро судебно-медицинской экспертизы Насибисркой области – морг, в котором находилось тело дяди. По спине пробежали мурашки. Припарковавшись в нескольких метрах от ступеней крыльца главного входа, я медлил выходить из машины. Может потому, что боялся видеть его тело, а может и потому, что не хотел светиться в государственном учреждении. Неизвестно сколько бы я еще решался, если бы не заметил подходящую ко входу невысокую женщину, лет сорока пяти. Остановившись за несколько шагов у мусорной урны, она вытерла глаза салфеткой, скомкала ее и выбросила в бак. Узнал я ее практически сразу. Это была моя тетя, Нина Анатольевна Молотова, бывшая жена дяди Эдгара, поэтому вдовой ей назвать не получалось. Они развелись больше года назад, прожив вместе почти десять лет. У обоих этот брак не был первым. Я так и не смог понять, почему они разошлись. Дядя редко об этом говорил. Брак казался всем счастливым, не ругани, не недопонимания. Гармония и единство. Все было решено за считанные месяцы. С ней я общался не так часто, а после их развода и вовсе раза два. Она была спокойной женщиной, тихой. Скандалить не умела, не смотря на всю обеспеченность мужа, предпочитала домашнему досугу работу, хотя дядя Эдгар много раз предлагал ей оставить все. Работала преподавателем в каком-то колледже, что никак не подходило по ее характеру. После развода она не стала претендовать на раздел имущества, просто оставила это на благоразумие моего дяди. Он купил квартиру ей и ее сыну от первого брака. Того я видел всего несколько раз. Чем теперь она занималась и как жила, я знал плохо. Они больше общались с моей мамой, но та рассказывала об этом очень мало. Резко открыв дверь машины, я выскочил наружу.