Хозяйка Тихой долины

Фрейлина развернулась шустрой белой лисичкой и метнулась за дверь.

— Неразбавленного, — пискнула королева. — Целый.

— Ничего, душа моя, — ласково загудел Яромир, — Мариус толковый медикус, если что, мы его знания розгами обновим.

Королева вымученно улыбнулась, а Яромир увидел, как от лица супруги отлила кровь, покачал головой, повторился:

— Что-то ты у меня бледная… — Рявкнул во всю глотку: — ЗОРИЦА, ГДЕ ВИНО!!!

За дверью что-то звякнуло. Болезненно ойкнуло. И королева в ужасе уставилась на приближающуюся фрейлину. А король улыбнулся жене, как когда-то на пляже в далёкой Мории, ласково позвал:

— Зорица?

И два голоса откликнулись разом:

— Да, ваше величество?

— А-а-а?

Яромир Дикий подмигнул жене, шепнул:

— У меня двоится в ушах.

И фрейлина потупилась под испепеляющим взглядом бледной королевы.

Яромир перехватил у фрейлины кубок. Вскрыл пузырёк, уточнил:

— Одной точно достаточно, милая?

Зорица обречённо кивнула. Приняла из рук короля кубок с каплей Слезы Мории. А Яромир откинулся в кресле, поторопил:

— Ну же, душа моя, лекарство.

— Ка-ак… — Зорица с трудом проглотила подступивший к горлу комок, — ка-ак Креслав?

— Вот час от часу не легче. Пей лекарство, душа моя…

Кубок в руках королевы затрясся.

…А Тарликай у Торговой площади обернулся на дробный топот копыт. Грозное «Доро-огу-у!!!» взрезало толпу паникой, отшвырнуло гомонящих людей в стороны, прижало к стенам домов, и зелёные плащи двумя рядами по пять верховых проскакали к самому оцеплению у края площади. Шеи зевак начали вытягиваться: «Кто это под защитой зелёных плащей?» Кого это они на этот раз отгораживают? Неужто тот кучерявый черноволосый на чёрном жеребце сам король? Нет?.. Короткий доклад десятника зелёных плащей из оцепления швырнул на ветер имя… Севериан… Ваша светлость… И толпа начала смолкать. Сам мастер королевской стражи соскочил на камни площади и с великой деликатностью помог спуститься с белой в яблоках лошади светловолосой госпоже. Престарелые болтушки шёпотом начали перемывать стройные косточки незнакомки: «Пристойно ли той благородной в длинном переливающемся платье цвета зимней хвои ездить верхом?.. Это что, королева? Что она себе позволяет?». А остальные глазеют.

Незнакомка оказалась почти на полголовы выше мастера королевской стражи, и стоило ей ступить на камни площади, как королевская стража склонила головы, кулаки приветственно ударили о кольчуги.

«Неужели, и правда, сама королева?»

Шеи любопытных селян в толпе начали вытягиваться сами собой — когда ещё королеву доведётся увидеть.

Вестариана подошла к оцеплению, и стражники почтительно расступились.

Барон шепнул:

— Думаете всполох ещё здесь?

— Видите, барон? — принцесса повела рукой, — вон там, слева собака у коновязи сидит, чешется?

— Вижу… и как нам это поможет?

Ратибор за спиной Севериана озадаченно посмотрел на пустую площадь. Буркнул: «Ничего не понимаю».

— А во-он те справа… ближе к лавкам, — показала Вестариана правее.

— Пригрелись на солнышке?

— Нет, барон, — Вестариана прикрыла глаза на пару мгновений, потом обвела внимательным взглядом собак на брусчатке площади, подсказала: — Они лежат как будто полукругом с центром у той лавки. Видите, там ворота распахнуты… Думаю, это наш шанс.

— Тарликай! — прикрикнул Севериан, и на всякий случай шепнул принцессе: — Над этой лавкой тело герцога Трёх гор.

— Это обнадёживает, барон. Это обнадёживает.

Толпа за спиной мастера королевской стражи зашипела, зашикала, и его светлость обернулся, поманил пальцем купца — зелёные плащи расступились. Тарликай подбежал, остановился на почтительном расстоянии, снял малиновую фисту и размашисто поклонился мастеру и бывшей очаровательной попутчице. На подвижном лице куадарца большими витиеватыми буквами сияет вопрос: «Так кого же я приютил тогда в караване вместе с бароном? И кто была та медноволосая юная госпожа?»

Севериан подозвал купца ближе, спросил:

— Все из ваших уйти успели?

Тарликай покачал головой, а его ответ утонул в болезненном крике из толпы: