Страница 9 из 132
Пока офицер унимал бунтующего старичка, тихий шелест вентиляции подхватил и закружил в невидимом танце тонкий аромат фиалки. У шлюза стихло мерное постукивание каблучков, планшет привычно устроился подмышкой и украшенный тонким рисунком маникюр уверенно поправил так не кстати сбившийся галстук-бант. Автоматика подумала, приветливо подмигнула сигнальной лампой и с тихим шипением сдвинула переборку.
–Прие-ехали-и! – Сине-лазурная комета влетела в сонный коридор, укуталась в раскатистое эхо, натолкнулась на взгляд смеющихся глаз, замерла. Аня ойкнула. Воспитанно поздоровалась:
–Bonjour, Cathérine. Comment ça va?[1] – Аня вопросительно всмотрелась в знакомое синеглазое лицо. Подруга по играм ответила:
–Bonjour, A
a. Ça va bien![2] – На щеках Кати обозначились ямочки. Она отлично знала правила игры «Как остановить непоседу». Строго, с улыбкой возмутилась, – Анна! Как же так? Я первая пришла... – В ответ копна белых волос непоседы вопросительно склонилась набок, и Катя продолжила, – А Вы, мадемуазель, тоже в синем?–O, mademoiselle! – Девочка старательно выговорила слова. – Ce n'est pas bien![3] – И поспешно с силой дернула за рукав своего платья. Сине-лазурная ткань приняла число лазурный цвет. Аня тщательно подобрала слова, – Il... Э... А… Il vaut mieux ainsi?[4] – и расцвела, удостоившись за роскошный ответ настоящей улыбки.
Внимательный взгляд Кати нашел шефа:
–Здравствуйте, Анатолий Валентинович, – улыбкой соскользнул к покрасневшему рыжему парню рядом с начальством, и подернутая легким загаром рука секретаря опустилась на белокурою детскую гриву.
Шеф оценил развернувшуюся картину и в голос просочились нотки гордости за смышленую дочь:
–Здравствуйте, Катя. – Посетовал, – И как Вы с ней управляетесь?
Секретарь улыбнулась. Легко развернулась на каблуках. Поймала украдкой стрельнувший взгляд рыжего – Мальчишка! – подхватила руку лазурной кометы и направила прибывших по коридору:
–Ваши каюты готовы. Пройдемте на второй уровень.
Семенящее рядом дитё дернулось:
–Ка-атя, ну Кать... – Добившись внимания, зашлёпала туфельками. Заюлила, – А что такое каюта?
–Тебе понравится. Там есть большо-ой иллюминатор. – Комета, видя поворот, радостно ускорила пришлёпывания.
Голос шефа приглушил эхо в пустом коридоре:
–Что у нас в планах?
Катя на ходу обернулась и с заговорщицким видом протянула шефу черную горошину инфокристалла, – информация по счетам, что Вы просили. – Во взгляде мелькнул заговорщицкий огонек. Аккуратно вложила горошину в ладонь шефа и продолжила, – через десять минут прибудут колонисты, через двадцать пять у Вас совещание с главой исследовательского отдела Эдельманом, старшим офицером группы поддержки Урманом и капитаном. На повестке готовность исследовательского отдела, экипажа и текст пресс-релиза. Затем общее собрание и старт.
–Урман, Урман... – Задумчивое уррр эхом раскатилось по коридору. Смешалось с детским пришлёпыванием, а секретарь напомнила:
–Вы встречались два месяца назад. Павел Рудольфович Урман, полковник, шестнадцать лет в военно-космических войсках. – Эхо быстрого цоканья и торопливо-семенящее пришлёпывание добрались до поворота, а Катя блистает цепкой памятью, – Девятнадцать экспедиций в дальний космос, из них три к системам двойных звезд. Великолепные отзывы со службы, два года у нас. Это его группа нашла Клио.
–Ки-иса! – серебристо-полосатая тень с шипением шарахнулась от рванувшей кометы.
V
–А, Петрович! Продрал зеньки, старый черт! – Раскатистый звон металла о композитный бетон эхом слился с образчиком вершин кладовщицкой ругани.
Эхо принесло:
–Саныч, две недели тут торчим, черт же те за ногу! – Туго обтянутый спецовкой толстячёк присел и усердно трет ногу. Ворчит, – Тоже мне флагман – корыто! Куча ж места на посудине. А до сих пор же – спросонья ногу свернуть можно. – В доказательство правоты толстячёк уперся обиженно-горделивым взглядом в огромные оранжевые ящики с меткой «Служба карантина».
Могучий бригадир лихо подкрутил усы. Хмыкнул:
–Так вот и приберись, что ли.
Петрович уныло оглядел штабеля, новенькие, лоснящиеся смазкой манипуляторы, электрокары. Пожаловался высокому потолку:
–Я да я, а чего опять я? Роботы ж есть... – Носа кладовщика коснулся знакомый запах пластика, клякс машинного масла, работы. Утренняя уборка живописно-замызганного склада и погрузочной площадки в планы влезать отказалась. Петрович заныл, – Саныч, я ж сутра это, ногой ударенный.
–Не уж-то сам Кэп прописал? – хохотнуло из-за штабелей. Раскатистое эхо звонко окутало огромный отсек и, взлетев к светящемуся потолку, обрушилось на красочно расчерченный пол. Из-за дальних стеллажей вышла долговязая, как швабра, белобрысая фигура в серо-оранжевой спецовке. Гоготнула, – Что-то мне кажется, поломойная машина требует верхнюю часть тушки? Ну, еще задницу в кресло упереть. – Фигура настороженно замерла, удивленный взгляд прилип к здоровенному дрыну в руке начальства. – Э... Сан Саныч, я вроде бы не проспал?..