Страница 54 из 132
–Я могу на тебя рассчитывать?
Связист подобралась. В огне праведной ярости проступило внимание:
–Командир?
Рассчитывает, что пощу в баллистический?
–Мне нужна помощь.
Фиолетовый взгляд сосредоточился, а Урман вздохнул: если нельзя в глаз одну правду, то может можно другую? Признался:
–Мы пойдем по баллистической и позарез нужен классный телеметрист здесь, на мостике. Ты же в академии была лучшим? – Уперся испытующим взглядом в пылающие решимостью фиолетовые глаза и спросил, – Или я ошибся?.. – Признался, – В твоих руках не в очередной раз двинутая дыня сержанта, а он весь – вся его сорокалетняя жилистая тушка, вся группа высадки. – Пережил сверкнувшие азартом фиолетовые глаза. Потребовал, – Так как? Подписываешься или струхнула?
–Я в команде?
–Ты руководитель полета, двигай на мостик. Представишься капитану и, не дай Бог, его неумеха-пилот тряхнет нас при посадке. Справишься – в следующей высадке назначу ведущей группы.
Фиолетовые глаза Ольги вспыхнули, а Урман приказал:
–Скафандр в шкаф.
Ольга козырнула, сурово зыркнула на шорох за спиной и метнулась к дальнему шкафчику.
Вокруг Урмана поплыл тонкий аромат фиалки. Катя окликнула:
–Полковник, Ваш ланч.
Урман обернулся на голос. Окинул взглядом компанию во главе с Эдельманом, а за их спинами подавился смешком плотный парень и резво потянул молнию скафандра. Катя замерла, обнимает за плечё белокурого чертёнка и смущенно улыбается. Почти шепчет:
–Пришли выменивать шарик.
Аня настороженно вертит в руках пару прозрачных контейнеров и разглядывает тянущих на себя скафандры людей.
Урман про себя улыбнулся идиллии: выменивать, так выменивать. Окликнул плотного парня:
–Котовски!
Парень за спинами экскурсии подобрался, а Урман ткнул в пустые прозрачные пластиковые коробки:
–Упакуй ланч. Пикник по высадке.
Парень хмыкнул и двинулся к ребенку, а Аня вскрикнула, – –Ой-ей! – и сильней прижалак себе коробки. Вспомнила мамину присказку, выставила вперед пальчик. С видом опытного дипломата потребовала, – А.а.а... Сперва шарик.
Катя крепче прижала к себе ребёнка и педантично поправила:
–Сначала. Правильно говорить: сначала.
Аня сморщила носик, зыркнула на озадаченно улыбающегося парня в скафандре и высвободилась из объятий. Потребовала:
–Сначала.
Урман кивнул. Передал Кате шлем и, развернувшись, зашуршал в шкафчике. Аня засмотрелась на серо-красные переливы ткани скафандра. В глубинах её глаз проступил улыбчивый чертик, и свободная от ноши рука сама собой потянулась к маячащей перед носом кобуре полковника, но широкая ладонь придержала оружие. Офицер развернулся и серьёзно посмотрел на ребёнка. Предложил:
–Меняемся?
Аня взглянула на старшую подругу. Гарант сделки кивнула, и Котовски подхватил коробки. Сверкнув лазурью в свете ярко светящегося потолка, детская рука требовательно протянулась к офицеру. Открылась узкая ладонь. Мужчина опустился на колено и аккуратно вложил в нее шарик. Серьезно взглянул в зеленые глаза девочки и попросил:
–С ним на мостик ни-ни. Отдаешь ей, – офицер мотнул головой в сторону старшей подруги. Спросил, – уговор?
Весёлый чертик из глаз ребёнка исчез. Аня посмотрела на странного дядьку и белые кудри решительно качнулись:
–Ага.
–Ну, точно цирк. – Буркнул над головой профессор и начал инструктировать встающего офицера. – Полковник, один контейнер – одна мышь. Далее, для дезактивации самоуничтожения вольера он должен поймать сигнал стандартной радиометки скафандра в радиусе двух метров. Во-вторых, если Вам не безразлична судьба команды, до возвращения скафандры не снимать, контейнеры все время держите закрытыми. Возвращаетесь через шлюз карантина. Там же сдаете мышей... Зная Вас, пересказывать банальности не стану. – Полковник кивнул, а Эдельман с надеждой посмотрел в серьезное лицо офицера, протянул руку и пожелал, – удачи, Павел. – Полковник пожал руку, а Катя задумчиво взглянула на нервно оглаживающего бородку профессора. Сморщенные пальцы мелко подрагивают, рассеянный взгляд блуждает по людям полковника. Профессор вздохнул и добавил. – Вроде бы все. И не снимайте шлемы, пока не пройдете карантин.
Секретарь смущенно улыбнулась:
–Удачи, храни вас...
–Бог? – Хмыкнул Эдельман. – О чем ты, деточка? – Одернул кристально белый халат и, шаркая, побрёл к выходу. Буркнул, – Бог умер, когда его начали писать с маленькой бувы.