Страница 67 из 132
Кое-как Лара приподнялась на локте. Надо же, даже дыхание задержал! Девушка тронула живчик на шее, внутренне ожидая, что сейчас парень с радостным криком «Бу!» схватит её за руку. Никакой реакции. А живчик… Он, кажется, и правда не бьётся. И кожа совсем холодная. Лариса впервые в жизни поняла, что значит выражение «Волосы зашевелились от ужаса».
- Витя, - всё больше и больше холодея от жуткого предчувствия, тихонько позвала девушка. – Вить, не пугай меня так, пожалуйста. Очнись, братик.
Молчание. Слёзы покатились по щекам. Упав брату на грудь, Лара завыла, точно волчица – от страха, одиночества и безысходности. Обрывки картин мелькали в мозгу: дракон, бусо на алтаре, нож в руке… Странно, тот бусо лежал в той же позе, что и Витя сейчас. Эта неожиданная мысль окатила девушку жидким азотом понимания. «Ты что, совсем дура? – ахнул спаситель-разум. – Это был сон! Сон, сон, сон. Дракон? Бред! Брата с бусо перепутала? Чушь! А как ты его убила, не подскажешь? Я, например, не понимаю». Да, всё правильно, но… Да и не могла она справиться со здоровым, сильным парнем. Даже если бы хотела. А она не хотела. И нож этот. Если он был, то куда делся? Руки чистые, без следов крови, у самого Витьки никаких ран. Значит, то видение тут ни при чём. Но как, от чего умер её брат? Яд, излучение, звуковая волна? Лара настойчиво пыталась уловить хоть какое-то настоящее воспоминание, дающее хотя бы призрак ответа: звук, запах, перемену в окружении. Тщетно. Будто кто-то могущественный вынул цепкой рукой из её жизни горсть… Минут? Часов?
Спасительное отупение настигло девушку быстро. Метания и горе сменились безразличием, и вот она сидит у распростёртого тела на коленях, покачиваясь из стороны в сторону, точно сомнамбула. Слёзы больше не душили – разве может о чём-то плакать столь успешная и красивая барышня, как Ларочка Морозова? Видения тоже не посещали – до них ли? Медальон на шее висел мёртвым грузом. Лишь где-то глубоко в душе искрилось непонятное ощущение – будто Витя никуда не делся, он близко, только окликни. Оно наполняло покоем, растворяя без остатка боль, страх, одиночество. Закутавшись в него, как в тёплое, уютное одеяло, Лариса отодвинулась от всего, что могло потревожить затянувшееся зелёной ряской болото безмятежности. «Я подумаю об этом завтра», - пришли на ум ничего не значащие слова.