Страница 32 из 132
Сказать, что Азиат был удивлён – ничего не сказать. Его состояние можно было скорее назвать близким к шоку. Что это? Галлюцинация? Привидение? Аномалия? Что-то ещё? По крайней мере, в Чернобыле он такого точно не встречал. Но одно бывший разведчик знал точно – свой дальнейший путь он продолжит в одиночку. Это решение, поначалу контузившее микровзрывом в мозгу, постепенно оформлялось, становясь всё твёрже и прозрачней. Прямо как песок, расплавленный ядерным взрывом, превращается в стекло. С чем связаны подобные мысли? Этого Азиат не знал, но чувствовал: принятое решение – единственно верное. Старик достаточно просветил его насчёт здешнего образа жизни, даже карту вон подарил, а если что не рассказал – придётся узнавать самому. Осталось самое главное, самое сложное – озвучить своё решение.
Японец спустился, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом. Наверное, тени пропали вместе с последними лучами. Учитель казался помолодевшим, сильным и как будто более спокойным. Пока его не было, бывший разведчик разогрел ужин. Трапеза прошла в полном молчании – старик думал о чём-то, доступном лишь ему, Азиат же не знал, с чего начать намеченный разговор. В самом деле, за пару месяцев этот престарелый японец стал ему очень близок, гораздо роднее, нежели раньше были близки его кровные родственники. И вот сейчас ученик должен сказать своему учителю, что покидает его. Какие слова тут можно найти?
- Ты что-то хотел сказать, малыш?
Слова старика дошли до Азиата как сквозь толстый слой ваты. Возможно, даже с некоторым опозданием.
- Да.
Это маленькое слово упало свинцовым шариком, разом переломав все кости его привязанности, заставляя её безмолвно корчиться от боли.
- Я решил продолжить свой путь дальше один.
Ну вот, можно сказать, что хирургическая операция прошла успешно. Орган благополучно ампутирован, хотя место разреза ещё нестерпимо болит. В глазах старика понимание и одобрение – лучшая анестезия для тяжелобольного.
- Хорошо, малыш. – Голос Учителя звучал бодро и ласково. - Сейчас ложимся спать, а утром отправишься в путь…
… Проснулся Азиат рано. Утро было чарующе ясным, но в душе плескалась мучительно горькая желчь. Слегка скосив глаза, уткнулся в спину Учителя, занявшего лежанку у противоположной стены. Нет, прощаться, не знать, куда девать руки и глаза, чувствовать во рту распухший, неповоротливый язык – никогда бывший разведчик не любил этого неловкого момента расставания. А потому уходить надо немедленно. Свернуть плащ-палатку, обуться, взять в руки рюкзак (благо, упаковал ещё с вечера) – и убраться отсюда, пока старик не проснулся.
Лишь только стихли шаги, японец открыл глаза. Нет, в его душе, в отличие от ученика, не было ни мук, ни горечи. Напротив, старик улыбался.
- Удачи тебе, малыш, - прошептал он. – Надеюсь, мой последний дар поможет тебе.