Страница 87 из 108
В дверь снова постучали. Кай вышел из ванной. Распахнул дверь и побледнел.
– Я же говорил, что если мы ее не выпустим, она позовет его, – пробубнил Кай. – Заходи!
***
Со временем наши воспоминания забываются так же, как догорают дрова в камине. Они яркими искрами взмываются в небеса, чтобы навсегда раствориться в небе.
Каждое воспоминание имеет свой цвет, свой запах и даже вкус. Алиса знала это точно. Она не раз видела серую пустоту вокруг себя, которая нестерпимо пахло сигаретами, а вкус у нее был, как у горького кофе. Именно так приходили к ней воспоминания о самой большой боли, которую она пережила в своей жизни.
Селезнева поведала Игорю о том, что потеряла мужа и ребенка, который еще даже не успел родиться. Рассказала, как страдала и как пыталась свести счеты с жизнью.
Она сидела, будто нагая, перед Игорем и не стеснялась этого, наоборот, ей было впервые за несколько лет так хорошо и спокойно. Та жесткая и колючая одежда, наконец-то, спала с нее, и теперь она была почти свободна.
Но это «почти» было самым больным и тяжелым воспоминанием.
Когда-нибудь мы все будем платить по счетам, платить за свои грехи при жизни. Алиса не боялась смерти, готова была принять ее с достоинством и уважением. Женщина много размышляла на эту тему. Думала, а увидит ли она на небесах своего ребенка, каким он будет. То, что он будет в раю, Алиса не сомневалась. Как иначе, он же был ангелом, который еще не познал этот грязный, порочный мир. Он был чист, как небеса, как новый лист.
Но после того, что сейчас Селезнева поведает Игорю, она стала бояться умирать. Ведь она точно попадет в ад. Никогда не увидит своего ребенка, не потрогает его и не поцелует. Алису пугало то, что она встретиться лицом к лицу с тем, кого лишила жизни.
Она знала точно, что попадет в ад. А как иначе, ведь все убийцы попадают туда.
Не имеет смысла, снова пересказывать то, как больно было Алисе остаться наедине со своей душой, когда она потеряла самым дорогих для себя людей. Не имеет смысла, освещать какие горькие дни, наполненные муками и нервными состояниями, корчась от головных болей, проводила Селезнева. Во всем этом больше не было ни капли смысла.
Она рассказала Громову о своей жизни, не утаив ничего. Она верила и искренни надеялась, что он сможет ее понять. Иногда нужно просто выговориться и станет легче.
После многомесячной депрессии, которая обернулась для Алисы адом, женщина снова вышла на работу. Ей было тяжело привыкнуть к тому, что рабочий кабинет навсегда потерял её любимого мужа. За его столом всегда было пусто, его кружка была убрана в самый дальний угол шкафчика. Алиса даже просила поменять ей кабинет, но ей отказали. Других свободных помещений не было.
Вот так она и работала: постоянно чувствовала присутствие мужа, хотя в комнате была одна. Наверное, такое состояние можно было бы рассматривать, как крайнюю степень шизофрении, но Селезнева этого не пугалась. Ей было все равно.
Нет, конечно, с ней работали и другие сотрудники, но они были просто манекенами. Выполняли работу, иногда пытались развлечь Алису, звали с собой куда-то, но женщина только мило улыбалась и отказывалась. Ей было сложно и морально и физически.
Квартиру она продала. Не могла больше жить там, где, когда-то была счастлива с человеком, которого больше не сможет обнять, поцеловать и просто посмотреть в живые глаза. Но больше всего она не могла жить там, где потеряла ребёнка. Алиса больше всего боялась, что не сможет снова полюбить и никогда не заведет детей.
Кто-то скажет, что Селезнёва сама придумала себе несчастья. Многие женщины живут вдовами, но потом все равно обретают своё счастье, выходят замуж, рожают детей. И Алиса думала, надеялась, что со временем боль утихнет, рана заживет. Но все обернулось ещё страшнее. Она навсегда покончила с мечтами, когда убила человека.
Мир всегда жесток к тем, кто борется за своё благополучие. Кто не сидит на месте, а крутится, словно белка в колесе, надеясь на счастливую и красивую жизнь. Проверяет на прочность тех, кто больше всего старается быть сильными. Мир так устроен, проблемы ждут нас на каждом углу.
Время шло, можно сказать, бежало. С момента той злополучной трагедии прошло почти два года. Два долгих, чёрных года боли и страданий. Говорят, время лечит, лгут! Нагло и жестоко!
Как-то в один из обычных рабочих дней, Алиса услышала разговор в туалете. Девушки из соседнего отдела шептались друг с другом, полагаясь на то, что их никто не слышит. Но судьба, словно специально, привела Селезнёва в то утро в туалетную комнату.
Разговор крутился возле недавнего дела. Алиса не знала всей сути, но была немного осведомлена. Женщина слушала разговор в пол уха, пока ключевой фигурой обсуждения не стала сама Селезнёва. Наверное, кому-то наверху было выгодно, чтобы Алиса услышала эти слова.
Женщины шептались, что главным подозреваемым в этом деле, был тот самый человек, который всадил пулю в сердце ее любимого, покойного мужа. Все боялись и остерегались, как такое известие применит Алиса. Поэтому тщательно скрывали любые новости по этому делу и пытались не проболтаться.