Страница 86 из 108
Пазл сходится
Игорю показалось, что как только он раскрыл все свои карты перед Алисой, голоса в голове моментально стихли, а море в его сердце иссохло. Головные боли прошли, на душе стало так спокойно, словно ничего и не было.
Все-таки, когда кому-то рассказываешь то, что тревожит тебя больше всего, жить становится немного легче. Конечно, Громов никогда не забудет о своей трагедии, всегда будет винить себя и укорять. Но сейчас, пускай даже на миг, ему стало легче. Ноша спала с плеч. Птица расправила крылья.
Селезнева сидела напротив и молчала. Женщина явно была в растерянности. Жизнь и так казалась ей ужасным и печальным событием, а после услышанного, она разочаровалась в ней окончательно.
Столько историй, трагедий и просто боли может вместить наша, и без того насыщенная, жизнь. Ей было страшно подумать, что случилось бы с ней, будь она на месте Игоря. Она, наверное, сама наложила на себя руки.
Но тут резко вспомнила, что ее история точь–в–точь похожа на произошедшее с Игорем. Только море не было действующим лицом в этой пьесе. Там действия разворачивалось в более печальных и убогих декорациях.
– Мне тоже есть, что рассказать, – просипела Алиса. Ей почему-то резко стало плохо. Голос куда-то исчез, а по телу забегала мелкая дрожь. Будто кто-то неведомый старался не дать ей высказаться. – У меня тоже есть свой секрет. Но в нем я точно виновата. Даже больше – я считаю там себя убийцей.
Она посмотрела в свое отражение, которое рябело в стакане. Алиса была готова, уверена, что сейчас стоит высказать все, излить душу. А вдруг поможет. Вдруг ей станет легче. Хотя она очень сильно сомневалась.
***
Двухэтажный дом, обнесенный железным забором, полыхал светом. Снаружи было тихо и красиво, а внутри кипела злость, и плавилась душа.
Кай сидел на полу и вытирал бумажными платками кровь с лица. Гектор, зло ухмыляясь, занимал место на стуле и не сводил глаз с братца.
Да, Гектор неплохо врезал блондину. Можно сказать, отплатил за все годы сразу.
Ирина Витальевна бегала по гостиной. Она металась от одного парня к другому. Приносила салфетки, обрабатывала ссадины и ушибы.
Лейла была закрыта на кухне, чем была недовольно. Она выла, словно стоя волков, а дверь, казалось, источила полностью.
–Да выпустите ее уже! – Закричал Кай. Ему надоело слушать вой это псины. Он никогда ее не любил. А как можно любить того, кто принес тебе столько страданий. – Она все равно завершит свое дело. Не выпустим мы, придет он. Поймите, наконец-то, в наших интересах скорее покончить с этим, и быть свободными.
Толстовка была окончательно испорчена. Бледное тело Кая было покрыто синяками. Гектор, заметив это, улыбнулся пуще прежнего.
– Кай, прекрати! – закричала Ирина Витальевна. – Ты говоришь об этой девчонке, словно она кусок мяса, который отдан на растерзание. Она живой человек! Живой!
Комнату наполнил истеричный смех. Казалось, что окна сейчас разобьются, а люстра упадет с потолка.
– Живая! Ой, не могу, ой, рассмешила, тетя Ира, – Кай закатил глаза. – Да она давно умерла! Она мертвая, так же как и я, и Гектор. И не стоит этого отрицать! Ничего уже не вернуть обратно. Путь только один, и он – вперед. Чем быстрее мы покончим с этим, тем лучше для всего города.
Он перевел взгляд на Гектора. Тот выглядел тоже не как принц. Волосы были взъерошены, скула разбита, а губа кровоточила. Одежда пострадала меньше, чем у Кая, но все равно была испорчена.
– Гек, а что ты молчишь? – спросил с ехидством в голосе Кай. – Тебе нравится быть живой тенью, простым отражением. Ты ведь знаешь, что Лиза не способ все вернуть, она всего лишь средство, как все исправить и сделать, как надо.
Гектор бросил полный ненависти взгляд на брата. Его глаза снова налились чернотой, а на бледной коже стали еще отчётливее проступили татуировки.
– А играть в любовь, когда вы оба трупы – это как-то глупо! – Кай снова засмеялся. – Уже стал стихами говорить даже.
Он поднялся с пола. Тело немного ломило, стиснул зубы, чтобы не заскулить, как избитый пес.
– Знала бы сама Лиза, что творится по ту сторону тумана, сама побежала бы прыгать с этой чертовой крыши, – бросил Кай и прошел в ванную.
В голове Гектора стали лихорадочно бегать мысли. Крыша!
Он, не раздумывая, вскочил со стула, схватил с крючка свою куртку и выбежал из дома, громко хлопнув дверью.
– Ну, как всегда, а Кая ждать не стоит! – закричал блондин, высунув нос из ванной. – Вообще-то, это я подсказал, где ее искать. Никто меня не ценит.
Меньше чем через минуту до Ирины Витальевны донесся звук двигателя. Она посмотрела в окно. Байк взревел и рванул с места.
Ирина Витальевна осознала, что, скорее всего, это был последний раз, когда она видела своего сына. Слезы невольно покатились по щекам.