Страница 56 из 108
– Ну, не стоит убиваться! – женщина была спокойна. Она так и сидела на лавочке, передирая руками маленькие бусинки на своем браслете. – Твоя подруга сама хотела этого, иначе б ты не смогла приманить ее смерть. Ты, как магнит, собираешь пылинки чужой боли, накапливаешь их в себе, чтобы потом обрушить настоящие горе на тех, кто отказался от жизни в этом мире.
– Я вам не верю, вы мне лжете. Вы все сумасшедшие!
Мой голос унесся вдаль, в туман.
– Тогда ты тоже сумасшедшая, раз видишь все это, – Алена обвела руками вокруг себе. – Не надо, ты же прекрасно знаешь, что Вой существует, сама слышала. А твоя подруга и та девица, что умерла вчера, сами просили о смерти. Вой против воли никого не берет. За исключением личных счетов.
Она поморщилась, затем аккуратно дотронулась до моей руки. Холод ее пальцев обжег мою кожу.
– Присядь, разговор будет тяжелым и мучительным. То, что хочешь ты, больше никому не нужно. Теперь ты будешь желать того же, чего жаждет вечер. А он мечтает только об одном – покое. Игра началась. И теперь только тебе решать, как она закончиться. Но от твоего выбора будут зависеть жизни многих.
– Но ведь я не соглашалась играть ни в какую игру! Никто не спросил меня.
– Игра начинается сразу после того, как вечер забирает три жертвы. Это его правила, а хочешь ты или не хочешь – никому не важно. Три души ушли по ту сторону тумана. Теперь начнется волна страха. Я называла ее эпидемией. Ведь лекарства от нее нет, с ней никто не сталкивался, а если такие и были, то они попросту ничего не помнили.
– И как играть в эту игру? – шепотом спросила я. Меня не покидало чувство, что за нами постоянно кто-то следит. – Надеюсь, там не нужно еще кого-то убивать.
– Придется, но убивать будешь не ты. А поводыри. Они пешки в этой игре. А ты и вечер – две стороны шахмат – белая и черная. И, увы, ты не светлая сторона.
– Потому что не я ходила первая? – вопрос повис в воздухе.
– Нет, потому что белые всегда одерживают победу! А вечер еще ни разу не проигрывал, – пояснила Ланская и больно сжала мое запястье.
Холод пробирался под кожу, вонзался острыми иглами в меня и проворачивался там, как червяк. Черт, мне казалось, что я чувствую, как сердце покрывается изморосью и тонкой корочкой льда.
– Отпустите, отпустите, – взмолилась я. – Холодно.
Женщина лишь кротко улыбнулась, поправила подол своего платья.
– Вот так обнимают мертвецы. Мы еще способны на ласки, на любовь, на нежность. Мы еще способны жить, даря свое сердце другому, в надежде, что получим в ответ то же самое. Но кому нужен холод, загробный холод.
Алена выпустило из ловушки мое запястье. Я присела рядом.
– Я тоже играла с вечером, но проиграла. Хотя мне казалось, что выиграла, обхитрила его. Но он оказался умнее. Даруя мне жизнь, он обрек меня на вечные муки, – по щекам женщины катились слезы. – Ты не представляешь, каково это каждую ночь засыпать одной, просыпаться и смотреть на пустую подушку рядом, хотя там мог лежать тот, кто бы обнимал тебя, готовил завтрак в постель и просто мог поцеловать. Вечер забрал у меня все. Я никогда не услышу топот ножек своих детей, их крики и радостные возгласы. Я не узнаю, каково это, быть бабушкой, нянчиться с маленькими внуками, заплетать косички маленькой девочке и просто жить. Но не подумай, что мне нельзя было строить личную жизнь. Мне можно было все, просто вечный страх мне помешал. Я постоянно думала, что вот-вот окно снова распахнется и появятся поводыри, что нужно будет бросать семью и снова служить. Страх, который поселил вечер, сковал меня полностью. Даже после смерти, я боялась.
Ветер слегка поднял мои волосы, аккуратно переплел пряди, словно человек. Внутри меня нестерпимо что-то выло, рвалось наружу. Я не понимала ничего из происходящего, но было ясно, теперь на кону много жизней, и все они зависят от моих решений.
Игра, о которой толкует Алена, будет жестокой, можно даже сказать, кровавой. Я не боюсь битвы, я опасаюсь ее последствий. Наверное, начинаешь ценить жизнь только перед своей кончиной. Если бы я знала, что умру сегодня, то провела бы свой последний день с семьей. Господи, пусть будет проклят вечер вместе со своим туманом!
Глупо надеяться, что я смогу одержать победу в игре, но попытаться все-таки стоит. Если вечер выбрал меня в качестве манящей, значит, у меня есть силы потягаться с ним.
– Каковы правила игры? – с горечью во рту спросила я. – Что мне нужно сделать, чтобы встретиться лицом к лицу с полоумной силой, которая по непонятным причинам забирает чужие жизни. Разве это во власти тумана? Мне всегда казалось, что наша жизнь подвластна только небесам. И когда они решат забрать нас, решат, что отведенное время вышло, то мы покинем этот свет!
Алена снова заулыбалась. Казалось, что эта женщина страдает раздвоением личности, шизофренией. Потому что нельзя вот так легко переходить от горя к счастью. Смеяться спустя минуту после болезненных объяснений.