Вечер манит на смерть

– Позвольте представиться, – он протянул мне руку, – Кай.

Странное имя. Оно навеяло мне такие сказочные, темные ассоциации.

– Лиза, – я протянула свою ладонь в ответ. – У вас довольно странное имя.

– Считайте, что мои родители были фанатами Снежной королевы, – он снова улыбнулся. – Может быть, перейдем на «ты». Наша разница в возрасте до такой степени мала, что ее можно не принимать во внимание.

Порывы ветра обрушивались на землю, поднимали пожелтевшую листву и кружили в танце.

– Лиза, а что ты делала ночью одна тут? Надо признаться, что этот парк довольно жутковат для ночных прогулок.

Если бы ты знал настоящую причину моего нахождения здесь, унес бы ноги, как при пожаре.

– Я просто хотела погулять. Иногда хочется побыть одной, подумать о своих проблемах.

– Понимаю, но время довольно позднее. Тебе лучше пойти домой, а то еще родители поднимут шум, и будут искать тебя с собаками.

– О, это они могут, – я рассмеялась.

На улице стало холодно. Кай сидел в темной футболке, а на плечи была накинута легкая ветровка.

– Ты прав, надо возвращаться, – я аккуратно поднялась с качелей. Нога чувствовала боль, но идти можно было. А вот рука больно ссадила.

– Давай я тебя провожу, – Кайл поднялся вслед за мной.

– Это не обязательно, я сама могу добраться. Мне не далеко, – туман снова наступал на землю. Чувство страха закипала внутри меня.

– Нет, я все-таки провожу. Мало ли что, сейчас полно всяких ублюдков. Тем более с такой красивой девушкой может случиться всякое.

Он подмигнул мне. Затем достал из кармана свисток.

– Только подожди несколько секунд, я позову Лейлу, – он принялся свистеть. Звук был немного противным, больно давал на уши. Спустя немного времени между старыми дубами показалась черная тень. – Лейла, ко мне.

Что-то внутри меня было готово вырваться и убежать, кричать о помощи, но потом страх растворился.

К Кайлу подбежала черная, лохматая собака. Темно-синий ошейник качался на массивной шее. Она весело крутила хвостом.

– Лейла, – он обратился к собаке, – познакомься – это Лиза.

Собака подбежала ко мне. Стала обнюхивать.

Но я смотрела на нее, как заворожённая. Мое удивление нарастало с каждой секундой.

– Это же венгерский кувас? – спросила я у парня, которые цеплял поводок к ошейнику собаки.

– Вот, это да! Откуда такие познания, – удивился он.

– У моего дяди есть питомник. Я часто ездила к ним в детстве. Собаки были красивые и все породистые. Вот там я встречала кувасов. Но скажи мне почему…

– Почему ее окрас черный? – он перебил меня.

– Да, все венгерские кувасы белого цвета, то твоя собака темная.

Кай потупил взгляд и замолчал. Вокруг нас резко стало тихо, словно весь мир вымер, а мы стояли на краю бездны и не понимали, что делать дальше. Все, что могло сломаться - давно сломалось. А все, что можно было бы еще починить - превратилось в пыль.

– Пойдем, я расскажу тебе по дороге, – Кай намотал на руку цепочку от поводка.

Городок спал. По шоссе практически было пустым. Свет давно погасили в домах, а на улице тускло горели фонари, которые освещали путь ночным путешественникам.

Мы шли по узкой аллее, на ней всегда было тихо. Широкие деревья скрывали ее от шумного города.

– Лейла, – в голосе парня была грусть, – это подарок моих родителей. Последний их подарок мне.

Я поглотила немой стон. Резко отвела взгляд в сторону.

– Нет, все нормально, – Кайл заметил мою реакцию. – Послушай, – он глубоко вздохнул.

Все-таки мир рассыпается на части, когда внутри нас что-то сгорает. Боль нужна не для того, чтобы стать сильнее, а для того, чтобы быть кому-то нужным.

–Когда это случилось, я уже ходил в школу. Знаешь, у нас была прекрасная семья. Мама с папой любили друг друга, я ни разу не видел скандалов или ссор. Может быть, они и были, но явно не в моем присутствии. Родители уберегали меня от любых негативных эмоций. Дарили тепло, ласку, заботу. Нежности было так много, словно родители чувствовали свою скорую смерть.

Его слова лились так плавно, что я перестала соображать. Просто доверилась течению и поплыла вперед.

– Мы часто ездили на выходные отдыхать. Мама обожала устраивать пикники, сидеть на траве или нежиться под солнечными лучами. А папа страдал рыбалкой. У него была целая коллекция крючков и грузил. Все рыбачьи принадлежности занимали славную половину нашего гаража. Но всех все устраивало. Мама весело смеялась и называла отца «морским планктоном».