Любовь по соседству

Кон­церт, точ­нее му­зыкаль­ный спек­такль «Три дей­ствия мо­ей жиз­ни» длит­ся три ча­са и их ока­зыва­ет­ся ма­ло для то­го, что­бы нас­ла­дить­ся ис­кусс­твом, ко­торое во­царя­ет­ся пря­мо на сце­не. Зал тих и сми­рен, он мол­ча оку­на­ет­ся в ис­то­рию и пог­ру­жа­ет­ся в нее с за­вид­ным для лю­бого де­яте­ля ис­кусс­тва же­лани­ем и, что бо­лее важ­но, по­нима­ни­ем.

Каж­дый из при­сутс­тву­ющих не толь­ко нас­лажда­ет­ся му­зыкаль­ным соп­ро­вож­де­ни­ем, но и уз­на­ет в этих ме­лоди­ях са­мого се­бя. Внут­ренний плач и внут­ренне са­мопо­жира­ние слож­но опи­сать сло­вами, но вот в му­зыке это ока­зыва­ет­ся бо­лее ре­алис­тичным. Ока­зыва­ет­ся, ког­да язык от­ка­зыва­ет­ся об­легчить твою но­шу в ду­ше, за не­го это мо­жет со спо­кой­ной ду­шой сде­лать му­зыка. И она де­ла­ет это так ос­то­рож­но, плав­но и так­тично, что ты прос­то ока­зыва­ешь­ся об­на­жен. Ты рас­тво­ря­ешь­ся в ней и про­ника­ешь в нее каж­дой кле­точ­кой сво­его те­ла. Сво­ей ду­ши.

Пос­леднее дей­ствие ока­зыва­ет на всех при­сутс­тву­ющих оп­ре­делен­ный «вы­дыха­ющий» мо­мент. Пос­ле то­го, как ты оку­на­ешь­ся в плач сво­их по­терь и тя­желой борь­бы с их осоз­на­ни­ем, вы­ныри­ва­ешь на бе­рег на­деж­ды и ве­ры в свет­лое бу­дущее так, слов­но вы­ходишь из мра­ка.

И сно­ва по­пада­ешь в свет, по ко­торо­му ус­пел сос­ку­чить­ся.

***

Зал ап­ло­диру­ет стоя.

Лю­ди, пот­ря­сен­ные глу­биной про­изо­шед­ше­го, не сра­зу вста­ют со сво­их мест, ког­да сце­на сно­ва пог­ру­жа­ет­ся в по­лум­рак. Все еще там, в этой ис­то­рии.

В его ис­то­рии.

Но сра­зу пос­ле это­го, лю­ди в за­ле вста­ют друг за дру­гом, и ап­ло­диру­ют с дол­жным ему ува­жени­ем. На их ли­цах вос­хи­щение, одоб­ре­ние, за­дум­чи­вость и да­же свет­лая грусть. Каж­до­го этот спек­такль за­дел за жи­вое. За то, что в ду­ше мы при­вык­ли пря­тать да­же от са­мих се­бя.

Зал по­лон об­на­дежен­ных душ, ко­торые наш­ли здесь по­нима­ни­ем и под­дер­жку.

Ве­ру в свое бу­дущее и в свой внут­ренний по­кой.

Зал про­дол­жа­ет ап­ло­диро­вать и спус­тя ми­нуту, и спус­тя две, и спус­тя три. По­том лю­ди мед­ленно на­чина­ют про­бирать­ся к сце­не, что­бы вру­чить мо­ему скром­но ки­ва­юще­му в знак бла­годар­ности де­ду бу­кет цве­тов. Кто-то прос­то хо­чет по­жать ему ру­ку.

А я вы­хожу в про­ход, что­бы поб­ла­года­рить его.

За то, что не от­ка­зал­ся от ме­ня в этой борь­бе.

За то, что он про­дол­жил ве­рить в мое воз­вра­щение в его жизнь.

Я про­бира­юсь к сце­не, ис­тошно сжи­мая бу­кет бе­лых пи­онов, не как чу­жой и пос­то­рон­ний зри­тель. Нет, я иду с гор­дой пря­мой спи­ной и уве­рен­ным взгля­дом. Мне не страш­но воз­вра­щать­ся к не­му.

По­тому что он ме­ня ждал.

Он все еще ме­ня …ждал!

Я под­ни­ма­юсь на сце­ну в чис­ле пос­ледних. Нес­пешно под­хо­жу к че­лове­ку, ко­торый гля­дя на ме­ня уже да­же не ути­рал по­катив­шихся из глаз слез. Об­легче­ния или ра­дос­ти, не знаю. Знаю толь­ко то, что ког­да я об­ни­маю его, он об­ни­ма­ет ме­ня в от­вет так же креп­ко и так же силь­но. Он не ве­рит в про­ис­хо­дящее и дро­жащи­ми ру­ками прос­то про­водит по мо­им во­лосам, неж­но бе­ря мое ли­цо в свои ла­дони.

— Хей­ли…

Я де­лаю с ним то­же са­мое. Зак­лю­чаю ли­цо лю­бимо­го и та­кого важ­но­го мне че­лове­ка в свои ру­ки и не скры­ваю в сво­ем взгля­де как он мне до­рог.

— Ты был прав. Это не ко­нец.

По­тому что-то то, что про­ис­хо­дит сей­час — это воз­вра­щение.

Воз­вра­щение до­мой.

К то­му, кто те­бе до­рог.

К то­му, ко­го ты так силь­но лю­бишь.

К то­му, ко­го мо­жешь прос­тить и по­нять.

Ты воз­вра­ща­ет­ся к са­мому се­бе.

Ты вновь воз­вра­ща­ет­ся к сво­ему све­ту.

Конец