Страница 35 из 116
***
В новом лагере мне понравилось больше, чем в старом. В основном из-за спуска к ручью: там была топкая заводь, здесь — мелкие камешки под ногами и большие плоские камни, лежащие уступами. Очень удобно ставить на них котелки, да и чисто. Поляна, на которой поставили шатры, была просторной и в то же время защищённой от ветра, а место для очага не пришлось расчищать: его устроили на таких же плоских камнях, какие лежали на берегу. Они же играли роль нашего кухонного стола.
Вечером я не разобралась, что это за место, а вот утром наш магистр мне показал: оно находилось сразу за остатками стены, окружающими развалины бывшей деревни. Камни, которые пошли на очаг, были как раз взяты оттуда.
С одной стороны мне было не очень приятно соседство мёртвой деревни, а с другой это имело некоторые положительные стороны. Тот же подход к воде был таким не от природы, а специально оборудован прежними жителями, очаг когда-то служил пастуху, пасшему скотину на здешнем выгоне. Дейдра посоветовала мне пройтись по деревне: жильё пришло в полную негодность и в дома лучше не соваться, зато вокруг домов и на огородах можно найти одичавшие овощи и ягоды.
Я так и сделала. На всякий случай взяла с собой Йована. Он парень добродушный и всегда готов услужить. Берта ничего по лагерю делать не желала: она — украшение и только, а Луис выполнял всё, что скажут, но с таким свирепым видом, что я старалась к нему не обращаться.
С Йованом же мы быстро спелись, особенно потому, что он не пытался за мной ухаживать и строить глазки. Вёл себя как старый приятель или, скорее, как подружка. С ним мы прошли деревню насквозь. Была она невелика, дворов двадцать, но я заметила, что дома добротные. Нищих явно не было, да и откуда им взяться в горах? По слухам, они здесь не выживают.
Дейдра оказалась права: мы нашли много всяческой всячины. Несколько кустов переспевшей жимолости, землянику и красную смородину, кабачки от маленьких, размером с треть моего предплечья, до огромных как молочный поросёнок, щавель, разные пряные травы. Мы набрали всего и побольше. Йован радовался как дитя, что догадался взять с собой котелки для ягод и безразмерную сумку для кабачков.
Некоторые дома почти пропали под зарослями хмеля. Мне даже жалко стало: нет здесь ячменя, чтобы сварить пиво. Считается, что пивоварение — трудное искусство, но мой папенька был так скуп, что нам с Вилмой пришлось научиться и этому. Получалось не так уж плохо, по крайней мере никто не жаловался. Часть мы даже продавали соседям, почти таким же экономным, как мой отец. Но здесь, конечно, мои навыки в этом деле были совершенно бесполезными.
Вернувшись в лагерь, я-таки заставила Берту чистить кабачки. Она всячески кривилась, но на этот раз увильнуть от работы не вышло. Я настояла, потому что задумала сделать к мясу овощное соте. Мяса довольно лежало в стазисе в особых, покрытых рунами ларях. Алан велел его экономить, поэтому вместо того, чтобы пожарить каждому добрый кусок, я нарезала говядину помельче и потушила в густой подливке.
Из ягод сварила компот в большом котле, а в том, что поменьше — заготовку на будущее: ягоды в сиропе, но не варенье. Оно мне ни к чему, а вот от компота каждый день ребята не откажутся.
Пока готовила, упустила из виду Берту и Луиса. А когда вспомнила про них, то нигде не увидела. Спросила Йована, он отвёл глаза. Понятно: парень добился своего. Как теперь эта поганка будет строить глазки магистру и принцу? В лагере вроде нашего таких вещей не скроешь.
Когда почти всё было готово, а на горной дороге, на самом верх появилась первая тройка, я пошла к озеру, чтобы искупаться. Крутиться с готовкой почти на земле — не самая чистая работа, к тому же весь день припекало солнце. Я вспотела и запачкалась. Хотелось снова стать чистой. Вода в ручье была ледяная, поэтому я отправилась на озеро.
Оно было близко: по ручью локтей сто, не больше. От чужих взглядов меня защищали кусты и развалины деревенской ограды. Чистый берег манил белым песочком, но к воде можно было подойти и по плоским камням, тогда бы ноги остались чистыми. Я скинула одежду, повесила её на куст и подошла к воде. Вот тут-то и настигло меня понимание, как здорово я влипла.
За годы учёбы и работы я не раз выезжала с соучениками или коллегами на пикник. Конечно же, мы купались в открытых водоёмах, в прудах, озёрах и речках. Вода там зачастую оказывалась весьма прохладной, если не сказать холодной, но никто не унывал: кокон тепла — и твоё купание получается максимально комфортным.
Но тут-то магия не действовала! Озеро было немногим более тёплым, чем впадающий в него ручей. Я прошла по камешкам и ухнула сразу там, где мне было по грудь. Дура! Дыхание так перехватило, что я даже завизжать не смогла. Хорошо, что заранее побеспокоилась, примотала мочалку к запястью, а кусочек мыла засунула внутрь, а то бы потеряла.
Когда дыхание восстановилось, вымылась с умопомрачительной скоростью и выскочила на берег, вся покрытая гусиной кожей. Если так и дальше пойдёт, просто не знаю, что мне делать. Надо придумать более щадящий способ мытья.
Быстро вытерлась, натянула на себя чистой бельё и свои кожаные доспехи. Первые спустившиеся должны были уже подходить к лагерю и мне следовало торопиться туда.
Пробегая мимо палатки Берты, я заметила, как оттуда вылез гордый собой Луис. Злорадство — нехорошее чувство, но именно оно в тот миг меня охватило. На принцев охотилась? К магистру подкатывалась? Получи простого мага и молчи в тряпочку.
Надо сказать, если не считать того, что принц был блондином, а корталец — брюнетом, Луис ничем не уступал Александру, даже превосходил. Лицом красив, телосложение великолепное, рост высокий, при этом спокойный и разумный, без задури и высокомерия.
Мне только не очень было понятно, зачем ему Берта. Да, он ходил за ней хвостиком, но влюблённым не выглядел. Бывают, конечно, парни, которые коллекционируют победы над девушками. Вот только Луис совсем не был похож на такого. Да и к ведьмам он не полез, хотя у них бы непременно имел успех. Они его называли среди самых перспективных. Но нет, привязался к этой паве. У меня создалось впечатление, что Берта ему зачем-то нужна. А может, не Берта, а её папа?