Страница 2 из 12
— Это ему я обязана тем, что стала женой министра и ношу его ребёнка, — сказала Валерия.
— Боги знают, как сплести людские дороги и судьбы, — принцесса смотрела на своё свадебное платье, и тяжёлой болью был наполнен её взгляд.
— Ну, полно! – Валерия осторожно обняла её, притянула к себе. – Как знать, может быть забьётся живее твоё сердце рядом с этим царём…
— Моё сердце – да, быть может, — вздохнула Ария, взглянула на рубин в перстне на своей руке, — а вот сердце царя будет хранить молчание. Я для него – лишь та, кто избавит его страну от Дагона. Воин. Избавительница народа от чудовища. Героиня. Но не любимая.
— Знать ли нам, какими путями мы ходим? – возразила Валерия. – Время покажет, кто ты царю.
— Скажи, Валерия, — Ария повернулась к жене министра, взглянула ей в глаза, — там, в Северном Гарнизоне, не знала ли ты молодого воина, Рихарда?
— Знавала, — кивнула она, — он усердный ученик и хороший солдат. А тебе что до него?
— Он, — сдавленно проговорила принцесса, — единственный, кто любил меня.
Ария выбрала себе молочно-белый покровный плат, расшитый гербами Руаны — золотые драконы и мечи украшали тонкое полотно.
На свадебной церемонии принцесса была великолепна. Сваты нарадоваться не могли. И учтива, и скромна, и умна не по годам, и обряды знает, и честь старшим воздала по обычаю. Но лишь Королева и магистр, сидевшие рядом, видели, чего это ей стоит. Пару раз Ария едва успевала отвернуться, чтобы сваты не видели слёз в её глазах.
Демира тоже прятала за напускным спокойствием и весельем тревогу и волнение. Когда невеста, принимая из рук руанского старейшины золотое блюдо с отборным зерном, по обычаю склонила голову, вознося молитву, почувствовал магистр смятение Королевы, нашёл под столом её руку и крепко сжал в своей.
— Сорвётся, — одними губами прошептала Демира, наклоняясь к нему так, что её щека почти коснулась его щеки.
— Не сорвётся, — рука Арий Конрада крепче сжала её руку, — выдержит.
Принцесса подняла голову. Лицо её было спокойно и чисто, но так бледно, что казалось лицом призрака. Старейшина возложил на её лоб сухую коричневую руку и произнёс благословение.
— Теперь я могу уйти, — тихо сказала Королева, но не сделала попытки отнять свою ладонь из руки Бессмертного.
Её рука была холодна и тверда, будто из застывшего дерева, совсем не похожа на горячие ладони Демиры в ночи похода к Белой Пустыне.
– Дальше будет пир. Завтра с рассветом пустимся в путь, - добавила она.
— Я провожу тебя, — сказал Арий Конрад.
— Нет, — её рука чуть шевельнулась в его руке, и магистр тотчас же отпустил её, — ты посиди с гостями. Если последуешь за мною, пойдут разговоры и догадки. Я обещала тебе, что мы поговорим в дороге, Арий Конрад. Я сдержу обещание.
Она встала, поклонилась гостям и вышла из залы. Бессмертный смотрел ей вслед. Что бы ни говорила Демира, что бы ни думала, какие планы бы ни строила на будущее, он разрушит их, повернёт вспять текущие в её сознании реки гордыни. Он держал её за руку, и она молча позволила ему это. Всего миг её слабости, который он успел почувствовать и поймать, и взять её за руку, когда самообладание оставило её. Нет, не была Демира Снежной Королевой.
Арий Конрад тонко чувствовал её состояние, а потому не потревожил её в эту ночь. Быть может, она свершала под светом весенних звёзд мистический обряд, или сидела у окна в размышлениях, или крепко спала в своей постели – магистр не стремился проникнуть в её сознание. К исходу этого дня ему было довольно того, что она была рядом, и он держал её за руку.
