Читер

Штабные крысы, как называл их один мой хороший знакомый.

Я схватил одного такого за локоть. Тот резко остановился и недобро покосился на меня.

– Прошу прощения. Мы новобранцы, ищем майора Шорохова. Не могли бы…

– А честь отдавать тебя не учили, щенок? – гаркнул «мундир».

Я приложил руку к виску, искоса глянул на Маркуса и толкнул его локтем в бок. Американец повторил мой жест.

«Мундир» хмыкнул.

– Ладно уж. Всему научитесь. – Голос стал мягче. – Второй этаж, первый кабинет направо.

В указанном кабинете мы наткнулись на лысого, бородатого мужчину лет сорока пяти, одетого в обычную камуфляжную форму с нашитой эмблемой ОСС на правом плече. Он стоял у стола с тремя «мундирами» и тыкал в голографическую трехмерную карту пальцем, на которой на темно-синем фоне мерцало несколько красных точек.

– Я лучше знаю, – гремел его басистый голос. – Здесь их позиции защищены меньше всего.

– Но разведка докладывает, что противник собирается менять места расположения техники. Если мы выставим силы в этом направлении, то можем потерять… – «Мундир» умолк, видимо, увидав нас. – Кто такие?

– Мы новички.

– А, свежее мясо, – протянул «камуфляж». – Прибыли очень вовремя. Сначала идите в первый кабинет и зарегистрируйтесь. Потом спускайтесь на плац. Там проведем быструю тренировку и через два часа отправимся на операцию.

– Так скоро? Но ведь мы только прибыли… – Глаза у Маркуса расширились от удивления.

«Камуфляж» недобро прищурился и развернулся к нам своим массивным торсом.

– А ты что, пришел сюда хороводы водить? У нас здесь война.

«Атмосфера здесь на высоком уровне, – подумал я. – Игроки вживаются в роли отлично. Честь заставляют отдавать, кричат на новичков».

Я приложил руку к виску и потянул Маркуса за локоть.

Процедура регистрации не заняла много времени – по три минуты на каждого. Женщина-непись быстро задала несколько стандартных вопросов, пощелкала по клавиатуре, дала глупые напутствия и отпустила.

На плацу мы встретили еще девятерых новобранцев. «Камуфляж» из кабинета майора Шорохова был уже здесь. Мы встали в конце шеренги.

– Итак, – заговорил «камуфляж», скосив на нас недовольный взгляд, – я – майор Шорохов. Мой позывной – «Шорох». Я – ваш непосредственный начальник. Сейчас мы очень быстро познакомимся и сразу же приступим к инструктажу, а потом – к тренировке. Сейчас я поочередно буду называть ваши имена, а вы – выходить на шаг вперед и называть свои позывные. Все ясно?

Кто-то кивнул, кто-то что-то промямлил под нос. Более сообразительные протявкали «так точно». Я промолчал.

Майор ухмыльнулся, явно хотел высказать упрек, но махнул рукой и посмотрел на планшет, который держал в руке.

– Агафонов Филимон.

Я сделал шаг вперед и произнес:

– Позывной «Фил».

Шорох задержал на мне взгляд, потом кивнул, я встал на место. Он выкрикнул следующее имя:

– Бурцева Анна.

Вперед выступила симпатичная, стройная девушка. Камуфляжный костюм так плотно облегал ее тело, словно был второй кожей.

– Позывной «Гидра».

Майор оглядел ее с ног до головы, кивнул. Потом назвал еще несколько имен. Фамилия моего случайного товарища прозвучала последней.

– Позывной «Фингер», – представился Маркус.

– Не русский? – спросил Шорох, в голосе засквозил холодок.

– Американец.

– Что забыл у нас?

– Просто хотел поиграть за русских, – невнятно проговорил Маркус.

– Поиграть, говоришь. – Шорох недобро нахмурился. – Раз уж ты новичок, то предупрежу тебя в первый и последний раз: никогда не говори, что ты, я или еще кто-то собрались здесь для того, чтобы просто поиграть. Мы на войне. А война – это не игра. Понял меня?

– Так точно, сэр, – отчеканил Маркус.

– Оставить всяких «сэров»! – гаркнул майор. – Пусть ты и американец, но сейчас находишься на стороне Славянского Собора. И отвечать будешь по нашим правилам. Все ясно?

– Так точно.

– У кого-нибудь еще есть вопросы? – Шорох оглядел новобранцев пристальным взглядом.

Кто-то сказал «нет», но большинство промолчали.

– Тогда приступим к инструктажу, – более спокойным голосом произнес майор. – Итак, первое. Так как я ваш командир, то только я могу отдавать вам приказы. Никто иной не имеет права распоряжаться вашими жалкими жизнями, если я того не пожелаю. От вас же требуется беспрекословное подчинение. Если я скажу лезть под танк, значит, нужно лезть под танк. Если прикажу атаковать противника напролом, стало быть, вопросов у вас возникать не должно. Пока вы не проявили себя в бою и не имеете никаких заслуг – вы дерьмо. И только я способен сделать из дерьма что-то стоящее. Всем ясно?

Никто не проронил ни слова и даже не шелохнулся.

– Второе. Что бы ни думали о нас американцы, – он скосил взгляд на Маркуса, – европейцы или арабы, мы – одна большая дружная семья. Это значит, что мы всегда и во всем должны помогать друг другу. Не хватает у товарища патронов – дай ему, закончился сухпаек – поделись, получил ранение – вколи обезболивающее или стимулятор. Если я замечу, что кто-то не помог брату по оружию, когда тот в этом остро нуждался, то пеняйте на себя. Вопросы есть?

Снова молчание.

– Третье – и последнее. Отныне вы все являетесь членами Ордена Славянского Собора. Это означает, что теперь везде и при любых обстоятельствах вы должны защищать честь и имя своей фракции. ОСС – ваша обитель, ваш дом, ваша держава. Интересы ОСС, даже если они в чем-то не совпадают с вашими личными дерьмовыми интересами, все равно должны стоять на переднем плане. Приказ высшего руководства для вас – закон, преступив который вы приравниваетесь к предателям. И еще, если вы подозреваете других членов ОСС в шпионаже, дезертирстве или предательстве, то незамедлительно обязаны сообщить об этом своему непосредственному начальству, то есть мне. Но если я узнаю, что вы знали о готовящейся диверсии или еще о каком-нибудь низком поступке, но вовремя не сообщили, то знайте: вы будете очень жестоко наказаны, и ваш статус больше никогда не поднимется выше «мальчика на побегушках». Вопросы?