Страница 41 из 49
- А мне будет не хватать ваших дружеских советов, - лукаво ответила я.
- Как поживает наш общий друг? - в тон моему намеку спросил он.
- Меня беспокоит его манера писать письма. То есть я лично от нее в восторге, но, боюсь, мой восторг далеко не все разделяют.
- Это может плохо отразиться на его здоровье. Говорят, в таких случаях голова может отделиться от тела.
- Я тоже этого опасаюсь. Поэтому мне нужен ваш дружеский совет. Даже ваша дружеская помощь.
- Чем же я смогу вам помочь, после того как вы вдребезги разбили сердце Его Величества?
- Помогите кому-нибудь другому склеить его разбитое сердце. Я уверена, у вас прекрасно получится. Сделайте так, чтобы он не вспоминал больше о графе и графине Луис эль Горра.
- Это выше моих скромных возможностей.
- Я прошу вас лишь попытаться применить ваши скромные возможности.
- Алисия, мне, в самом деле, будет не хватать вашего умения убеждать.
- Я бы с радостью передала его вам, чтобы быть уверенной в вашем успехе.
- К тому же мне стало известно, что друзья нашего общего друга собираются повести себя достаточно неблагоразумно.
- Уверяю вас, он не имеет к этому отношения.
- Вы уверены?
- Абсолютно.
- Что ж... в таком случае... Прощайте, Алисия. Я говорю это совершенно буквально. Если вы еще когда-нибудь появитесь при дворе, вы горько пожалеете об этом.
- Спасибо, О'Флаери. В вашем предупреждении нет нужды, но тем более я за него благодарна.
- Когда встретите вновь нашего общего друга, передайте, что найдется не так много мужчин, готовых лишиться графства, чтобы отстоять свою честь. Наверное поэтому, я сделаю, что смогу, чтобы помочь ему сохранить графство и голову. А честь и женщину, которой достоин не всякий король, ему придется беречь самому.
***
Больше мы об этом не говорили. Три дня продолжался пир, король был пьян и веселился, но ни разу не подал вида, что между нами что-то произошло. Иногда мне начинало казаться, что наш разговор мне привиделся. Уезжать он собрался так же внезапно, как приехал, вечером третьего дня. На прощание он подкинул Жанну в воздух, потом подхватил меня на руки, закружил, опустил на землю и сказал:
- Даю тебе время одуматься, - затем громко объявил всем присутствующим: - Графиня Луис эль Горра отправляется в изгнание в свое имение в Чандос. На полгода, в течение которых не имеет права покидать свое поместье. Поняла, дорогая? Завтра же.
***
Ночью у меня было полно забот, которые я не хотела оставлять на потом. Пробыв в АльмЭлисе так мало после долгого отсутствия, я старалась оставить все в таком состоянии, чтобы быть спокойной в Чандосе.
Андуэн уехал вместе с королем, а Лизон решила ехать со мной домой, в Ла Куряник, где я собиралась оставить Жанну. Фиону я, естественно, забирала с собой. Гости после случившегося как-то очень быстро разъехались, мне даже не пришлось напоминать им.
Дома мое появление вызвало настоящий ступор. Конечно, все были мне рады, но и их тоже мучил вопрос: что теперь будет с ними и со всеми привилегиями, которые они получали, покуда я оставалась королевской любовницей? Домашние разделились на два лагеря, в одном проклинали мою глупость и готовились к худшему, в другом вздохнули с облегчением и подумали, что, может, все к лучшему. К числу последних относились мама и мой брат Жак. Он-то по дороге в Чандос и сказал мне:
- Знаешь, не бери в голову. По мне так-то оно даже лучше. Я ведь еще с тех пор, как Тони убили, места себе не находил. Заезжать к тебе боялся. Приеду, думаю, а он там. Знаю, что на то он и король, чтобы повелевать, а как вспомню Тони, так в душе все клокочет.
***
Не успела я приехать в Чандос, как следом явился поверенный. Долго говорил о том, какую роковую ошибку я совершила. Сказал, что сейчас самое время все исправить, он уже уговорил отца подать жалобу в церковный суд, а теперь пора начинать бракоразводный процесс. Я спросила, какова будет причина развода. Он ответил, что, как мы и планировали, причиной будет то, что вопреки решению суда, дон Алонсо продолжал сожительствовать с двумя женщинами. Я спросила об отлучении. Он, нисколько не смутившись, заявил, что ничего страшного не случится, если дон Алонсо примет наши условия.
Когда я сказала, что не нуждаюсь более в его услугах, кроме как для улаживания дела с жалобой, которую так некстати подал мой отец, он просто остолбенел. Убеждал, грозил, взывал к моему благоразумию. На том мы и расстались.
А я занялась хозяйством. Мысли мои блуждали далеко отсюда, но руки справлялись со своими обязанностями. Я думала о том, как мне быть. Король отправил меня в Чандос одуматься, но чем больше я думала, тем яснее мне было, что я не одумаюсь.
В первую очередь я думала о Жанне, о ее благополучии. Король был ее отцом, и ради нее я могла бы испытать судьбу и снова вернуться к нему. Но... он так мало интересовался дочерью. Надеяться, что он будет заботиться о Жанне когда-нибудь в будущем, если он не заботился о ней до сих пор, было нелепо. По моей просьбе король обеспечил ее будущее, тут нечего было возразить, но обеспечил, переложив эту обязанность на чужие плечи и сбросив эту ношу со своих.
Я не могла вернуться к нему еще и потому, что знала - он никогда не забудет и не простит, что я сказала ему, что люблю другого мужчину. А я не смогу жить с ним и думать о другом.