Страница 65 из 110
19
Очнулась от того, что сижу на столе в какой-то заброшенной избе и тупо смотрю на бревенчатую стену. Голова раскалывалась и гудела, как провода на ветру. Холодно. Выглянула в окно – снег. М-да. Осмотрела себя: в той самой одежде с кровавыми пятнами и дырами на тех местах, где была нанесена сквозная рана. Вот блин! Надо растопить печку, хоть как-то отстирать одежду. Потом уже заниматься поисками и определением местности.
Выползла на улицу. Холодрыга! Заглянула в сарайчик: немного дров, топор, пила, веревка, ведра. Ладно, хорошо, что инструмент есть. Мечами рубить дрова жалко, лезвие испортишь так, что никакими силами не исправишь. Прошлась по краю поляны, где стояла изба. Быстро нарубила большие сухие ветки и потащила их к избе, где и порубила на более мелкие. Возилась долго, почти до темна, дрова затащила в сени. Разожгла огонь в печи, набрала снега в большой чугун, потом в ведра. Печка согрела комнату, снег растаял, добавляла еще и еще, горячую воду сливала в лохань. Потом отдельный котелок набила снегом и вскипятила в нем травяной чай, заварка была в сундуке. Покопалась и нашла немного пшена. Пошла опять за снегом, растопила снег и сварила в маленьком котелке кашу. Точнее, каша варилась, пока я купалась, стиралась и пила чай. Добавила дров, развесила постиранную одежду. Осмотрела себя: там, где была смертельная рана, образовался некрасивый шрам, провела рукой по спине – и там. Да, Лиза, мечтала ты о счастье, только упорхнуло оно, как ласточка в окошко.
Поела кашу, запила чаем, завалилась спать на печку, подстелив шубу и накрывшись лоскутным одеялом. Среди ночи подкинула еще дров. Продрыхла до позднего утра. Еле глаза разодрала. В избе существенно похолодало. Спрыгнула, вытащила золу, выкинула и опять затопила печь. Дырки кое-как зашила. Доела кашу, запила заваренным чаем. Убралась за собой и вышла, хорошо затворив дверь. Кто знает? Может, еще вернуться придется.
По колено в снегу я прошла за край поляны и поняла, что вернулась туда, откуда начала путь. Я в своем мире и в лесу. Вспоминала дорогу. Двигаясь больше интуитивно, чем по воспоминаниям. Замерзла страшно. Через полтора часа дошла до деревушки. Постучала в крайнюю избу. Вышел пацан, я спросила:
- Привет, мне бы позвонить, телефон потеряла. – Он вошел в дом, через минуту вышла женщина. Пришлось наплести ей:
- Понимаете, решили в эльфов поиграть. Ребята на своих машинах, а я на попутке. Они или место неправильно указали, или решили отменить, а меня не предупредили. Таксист оставил и уехал, а я протаскалась по лесу, потеряла мобильник, не знаю, как связаться с ними. Можно у вас переждать и позвонить? – Женщина пустила в избу. Отогрелась, она протянула телефон. Я набрала номер родителей. Гудки, услышала мамин голос и ее «алле». Ком в горле. Сглотнула.
- Ма, это я. Как дела? – отвернулась от женщины. – Да не кричи ты так! Я сейчас в одной деревне, - зажала трубку и спросила женщину. - Кто отсюда может отвезти в город? Заплачу, сколько попросит. – Женщина кивнула:
- Есть у нас такие, - назвала цену.
- Пожалуйста, сходите, договоритесь. Если можно, то выеду прямо сейчас. – Она согласно качнула головой и вышла, я же продолжила, - мам, вы там же с папой живете? Я скоро приеду, ты приготовь оплату таксисту. Все, целую, еду. – Едва положила трубку, зашла женщина и подъехала машина. Поблагодарила ее, села в такси:
- Оплачу дома, родители деньги приготовили, ждут. – Шофер без возражения тронулся в путь. Через несколько часов, вечером мы уже въезжали во двор нашей многоэтажки. Мама отдала деньги таксисту, завела меня домой. Папа просто обнял. Поплакали. Я честно рассказала, что случилось, и вытащила из ножен перстень с сапфиром, топазами и бриллиантами. Родители сообщили, что тут происходило после моего исчезновения.
Женька с ребятами искали меня всю ночь, потом вызвали МЧС, прочесывали лес. В итоге записали меня в без вести пропавшие. Оказывается, прошло больше двух лет. Женька вышла замуж за Костика, растит сына. Изменения и у родичей. Легла спать у родителей, напросившись пожить несколько дней у них. Искупавшись, на чистом белье, растянулась на диване. Перстень надела, так Синьагил как будто рядом. Засыпала с мыслью увидеть его вновь, хотя бы во сне.
С утра пошла в полицию, написала заявление, что кто-то стукнул меня по голове, я потеряла сознание. Работала на какой-то ферме. Из-за стресса память вернулась, я убежала, нашла деревню и приехала к родителям. Ничего не помню, ничего не знаю. От меня отстали. Работу пришлось искать другую. С друзьями, которые были у меня, встретилась всего пару раз. Они мне были не интересны. Выискала работу тренера по боям на мечах. Вначале надо мной смеялись, когда я пришла на испытательный бой. Но я в несколько приемов уложила мастера. Мне дали небольшую группу, которую я тренировала. Конечно, так не зверствовала, как мои учителя, но требования были высокие.
Мама сказала, что у меня полностью изменился характер. Я стала жестче, сильнее, спокойнее и стрессоустойчивее. Теперь мои движения были скупы, точны и четко скоординированы. Мне нравилась моя работа, но общалась мало. По ночам скучала по Синьагилу. Мне не хватало его и физически, и духовно. Я молила всех богов, чтобы только он был жив. Пусть даже в другом мире, но только был жив. Мечтала, что когда-нибудь встречусь с ним, и мирилась с реальностью, потому что в сердце жила любовь. Aire cuile u melme sila la cuile, sina aire lumbe.