Страница 20 из 29
Кардинал продолжает бороться. Мне кажется, что его не победить, однако, где-то внутри меня нарастает сила, которая с позволяет удержать его в узде. Мне еще рано уходить.
Медленно распутывая клубок злобы, оцепенения и отчаяного сопротивления я пробирался сквозь дебри мыслей. Путаясь и отступая я добрался, наконец, до того что было нужно.
Ночь приближается к рассвету, но мне не спится. Я хочу выйти на улицу, чтобы освежиться. Задний двор встречает меня прохладой и тишиной. Я прогуливаюсь по терассе, окидывая взглядом мои владения. В глубине сада белеет темный вход в погреб. Там, в постоянной полутьме нашел свой приют и мальчишка. А с ним еще несколько ребят. Не хочу думать об их количестве, мне становится тоскливо. Мои пальцы машинально постукивают по парапету. Мне хочется проверить все ли в порядке. От одной мысли об этом по телу пробегает дрожь. Мне нужно спустится в погреб…
Я чувствую как холодеют руки кардинала. Он отчаянно борется с моим присутствием, однако уже не так уверенно как раньше. Каждый его порыв ярости разбивается о мою сосредоточенность. Я чувствую как ускоряется темп его сердца. "Тук-тук-тук-тук!". Кажется, еще немного и оно выскочит из груди. Я чувствую одновременно отвращение и злость. "Еще немного" – думаю я – "Осталось совсем немного".
В погребе сыро и холодно. Пахнет тленом. Спускаясь по лестнице я зажигаю свечи закрепленные в стенах. В их неярком свете я ступаю на мрамор пола. Эхо моих шагов гулко отбивается от стен. Мне неуютно, но я продолжаю идти. Слева и справа от меня двери. Я на секунду останавливаюсь. Я знаю что мне нужно войти в левую дверь, однако не могу побороть искушение и заглядываю в правую. Огонек свечи выхватывает из тьмы оскал черепа. Вот они, мои малыши, все как один ждут меня, чинно сидя возле стен. Несколько мгновений я любуюсь этим зрелищем, затем аккуратно прикрываю дверь. Открыв левую дверь я оказываюсь в маленькой каменной комнате. Внутри пусто, но я знаю секрет. Зажав одновременно несколько маленьких камешков вмурованных в прохладную гладь стены, я открываю потайной лаз. За ним то, что я так стремлюсь увидеть.
Я не успеваю заглянуть в лаз. Кардинал вдруг упал на четвереньки и захрипел. Из его полуоткрытого рта закапала пена. Сердце до этого отбивавшее галоп, забилось медленнее, его удары стали рваными и глухими.
– Оставь меня! – прохрипел он давясь словами. – Пошел вон из моей головы, чертов мальчишка!
Но я не собирался уходить. Словно зачарованный следил я за затухающими неровными ударами кардиналова сердца. Чем глуше оно билось, тем сильнее я себя чувствовал. Я оказался одновременно в двух местах: усебя в голове и в голове кардинала. Я знал, что могу убить его, и это знание подчиняло меня. Мне нравилось чувствовать себя сильным. Я был словно Бог.
Удары сердца кардинала становились все глуше. Их было уже не так просто различить. Взглянув в его глаза я увидел там боль и смирение. Одновременно я увидел и себя глазами кардинала. То, что я увидел, заставило меня выйти из его головы и убраться прочь от этого лежачего на мостовой скорченного человека, давящегося слюной. Я увидел, то кем я был. Я чувствовал себя монстром.
Глава 19. Обман
– Старая ведьма, что ты со мной сделала! – прошипел я, – Что со мной происходит, черт побери!
Старуха искоса взглянула на меня и процедила:
– Я с тобой ничего не делала, идиот! Во всяком случае пока! И не советую тебе злить меня!
Сказав все это, ведьма вновь склонилась над трупом. Секундой позже в комнату возвратилась баронесса неся огромный тесак.
– Вот, Элба… – прошептала баронесса протягивая нож. Потрогав лезвие тонким узловатым пальцем ведьма удовлетворенно кивнула.
– Хорошо, это как раз кстати! А теперь пошла прочь! – рявкнула старуха и баронесса послушно скрылась за дверью.
– А что до тебя! – прошипела старуха обернувшись ко мне и потрясая ножом возле самого моего носа, – Стой смирно и не вздумай помешать мне, а не то пожалеешь что не отправился сразу в ад!
Выглядела она в этот момент столь дьявольски, что у меня на макушке зашевелились волосы. Я не знал что может быть хуже смерти да и узнавать не хотел. Поэтому я просто кивнул. Старуха, по видимому удовлетворенная таким ответом, отошла к телу. А я застыл в углу словно каменное изваяние. Мне стало любопытно: "что же будет дальше?".
Старуха ходила вокруг тела, временами приподнимая то руку то ногу трупа, словно примеряясь к чему-то. Внезапно она несколько раз взмахнула рукой и я увидел как нож вспорол кожу на запястьях и щиколотках юной баронессы. А старуха вошла во вкус. Ее движения становились все более размашистыми, она даже начала что-то напевать, словно не замечая пятен крови на своей одежде. Наблюдая за этим чудовищным зрелищем я ощутил ком в горле. Бывшее прекрасным даже в смерти тело, на моих глазах превращалось в освежеванный кусок мяса.
– Что ты делаешь?! – вырвался из моей души отчаянный вопль, заданный, впрочем, обычным бесстрастным тоном инквизитора.
Старуха раздраженно зашипела, однако не прервала своего занятия. На полу перед ней лежал кусок окровавленной кожи. Жутко сверкнули ее глаза когда она обернулась ко мне и ответила на мой вопрос.
– А ты не видишь, инквизитор? Сдираю с девочки кожу!