Тотемы

Была ли она невидимой в тот момент? Почему Алисе удалось просочиться сквозь одну машину, но она не прошла сквозь вторую? Почему ее преследует призрачный лис? Почему папа сказал, что это нормально? Мозг распирало от вопросов, словно дрожжевое тесто.

– Кстати о лисе… – прошептала Алиса и открыла кран. – Что-то давно его не видно. Или он появляется, когда мне совсем фигово?

Где-то в подвале зашумел насос, и вода, пока еще холодная, хлынула в раковину.

– Алиса! – позвал отец. – Ты скоро? Гости уже на пороге, а у нас камин не топлен. Встречай!

В гостиной загремели, затопали, тяжело хлопнула дверь, зазвучали радостные голоса.

– Где моя внучка? – раскатистым медвежьим басом спросил дедушка.

– Чистит перышки в ванной, – рассмеялся Иван, обнимая отца.

– Да перышки ли? – дробно хихикнула бабуля. – Скорее, шерстку…

Алиса шутку не поняла – вряд ли бабуля имела в виду небритые ноги, – но ждать себя не заставила, подхватила костыли и появилась в гостиной.

– А-а, вот она, моя лисичка! – воскликнул дед и раскрыл объятия, вполне сопоставимые с рокочущим голосом. – Добро пожаловать домой!

Алиса дала себя обнять, по щеке прошлась щетка дедовой бороды. В углу невнятно шевельнулась большая тень, но отец как раз разжигал камин, и Алису это не удивило.

Дед Данила был похож на медведя не только голосом. Мощный разворот плеч, которому бы обзавидовались все культуристы, и ни намека на лишний жир на животе. Его улыбка, открывающая крупные белые зубы, просто обязывала улыбаться в ответ. Короткая стрижка с редкой сединой компенсировалась окладистой бородой. Бабушка Нина ему под стать – крепкая высокая женщина, только волосы – сплошное серебро.

– А где твой хвостатик? – с улыбкой спросила бабушка, внимательно осматривая гостиную.

– Кто? – снова не поняла бабушку Алиса.

– Лисичка твоя где?

Алиса даже вздрогнула от этого вопроса, а бабушка перевела удивленный взгляд на сына.

– Вань, разве ты не рассказал? – спросила Нина Матвеевна и сгрузила на стол обернутую детским стеганым одеялом большую миску, от которой распространялся медовый запах сдобы.

Иван Данилович коротко мотнул головой.

– Еще нет. Ждал, когда мы все соберемся. Подумал, если вы наглядно продемонстрируете, – Алисе будет легче воспринять… Я-то сейчас могу продемонстрировать только филиграни, – непонятно выразился отец.

– Тогда самое время, – пробасил дед.

– Да, Данила Никитич, самое время, – вздохнул Иван и уселся в кресло, наклонился вперед и поставил локти на колени.

Алиса напряженно замерла на костылях, по привычке поджав одну ногу.

– Лиса, которую ты постоянно видишь, – начал отец, – это твой тотем. Твой побратим в тонком мире. Ее не нужно бояться – она твой защитник и помощник. Когда ты родилась, я переживал, что из-за того, что я женился на обычной женщине, твоей маме, у тебя может не проявиться тотем. Лариса же, наоборот, надеялась, что он не проявится никогда. У каждого тотем свой. Он в чем-то похож на своего человека-побратима. Характером, какими-то особенностями, энергетикой… Так… об этом потом… – Иван Данилович задумался и продолжил: – У твоего дедушки тотем – медведь. Балу…

Алиса поневоле хихикнула.

– Да. Данила Никитич у нас любит Киплинга, – вставила Нина Матвеевна.

– Побратим-человек выбирает своему тотему имя, – тем временем говорил Иван. – У бабушки тотем – рысь. Бусинка.

– Да. Бабуля у нас любит бисероплетение, – нервно хрюкнула Алиса.

– Ишь, остра на язык, – покачала головой Нина Матвеевна. – У моей рыськи глаза как бусинки! Вот и назвала. Пирожки берите, остынут. Рассказывай, Ваня, а я чайник поставлю.

В гостиной стало ощутимо теплее. Камин весело потрескивал.

Алиса доковыляла до дивана и с облегчением вытянула ноги. За диванной спинкой кто-то заворочался.

– Ой! – пискнула Алиса и подпрыгнула. Больная нога стукнулась пяткой об пол и противно заныла.

– Выходи, Балу, тут все свои, – добродушно хохотнул дед. – Не боись, лисичка.

Несмотря на предупреждения и общее веселье, Алиса заледенела. Огромная тень, лежавшая на полу, вдруг поднялась, и девушка различила отчетливые контуры медвежьей фигуры, сквозь которую чуть размыто была видна обстановка гостиной. Алисе показалось, Балу принюхивается к миске на столе. Тут же Данила Никитич встал и утянул из-под одеяла ароматный пирожок.

– Ой… – повторила Алиса, когда у ног бабушки проявилась полупрозрачная рысь с кисточками на ушах.

– Вот такие дела, дочь, – развел руками Иван Данилович. – У всех наших родных по моей линии есть тотемы. Нас даже колдунами называют, шаманами. Готовы назвать магией все, что не могут объяснить…