Тотемы

– Что там? – забеспокоилась Алиса.

– Двойная линия жизни. Как рельсы на ладони, – объяснила бабушка и прикрикнула на Дениса: – Оставь и другим! Чешир вон как шар уже!

Мальчик надул губы и положил пятый пирожок обратно в миску.

– Нам нужно расти, – пробубнил он.

Алисе же было все равно, сколько съест Денис, – она смотрела на свои ладони.

– А разве это не у всех тотемников? Ведь у каждого из нас есть побратим, следовательно, и линии две… Или нет?

– Нет, – коротко ответил дед. – У всех тотемников – браслеты.

– Но у папы на руках нет браслетов! – внезапно вспомнила Алиса и тут же замолчала, понимая, что это значит.

– На самом деле они есть, – сказала бабушка. – Но только на одной руке, и едва заметные. После того, как пропал Сириус, они словно выцвели… да и Иван старался не афишировать и не светить голыми руками…

– А у меня их вообще нету, – вздохнула Алиса.

– Ладно, разберемся. Тотем у тебя есть, значит все нормально. Может, какой-то особый дар проявится? Поживем – увидим. Тут странности не у тебя одной, у Артема наоборот: браслеты есть, а его тотема я ни разу не видел.

– Гордеева сына? – уточнила бабушка Нина.

Данила Никитич кивнул, а Нина Матвеевна пожала плечами.

– Кто его знает, почему так? Может… – начала было она, но муж оборвал ее фразу.

– Сын за отца не отвечает, Нина. Парню и так достается из-за него – каждый считает своим долгом напомнить, кто он, и что сотворил его папаша. Обидно конечно. Мы столько лет опекали детдомовского мальчика, наш Иван стал ему почти братом, и вот…

– Ты прав, – махнула рукой Нина Матвеевна. – Артем хороший парень, несмотря ни на что, пусть и странноватый.

– Станешь тут странным, если на тебя каждый встречный-поперечный косится… Но, согласись, не зря. Ты сама видела его ладонь. Он родился с этим знаком.

– Да, видела. Мальчик – особенный. Как его еще наши спецслужбы не загребли?..

Алиса поглядывала на них, не понимая, о ком речь, но ее не спешили информировать.

Часа два Алисе с Дениской предстояло бездельничать в ожидании прихода остальных учеников. Дед что-то чинил в подвале, а бабушка жарила пирожки, чтобы пополнить поредевшие запасы к приходу молодежи.

Денис вроде и показался сначала Алисе мальчишкой не стеснительным, а сейчас притих, поглядывал из своего угла на ее костыли и молчал, не решаясь снова заговорить со старшей девочкой. Алиса улыбнулась, и Денис тут же воспользовался моментом.

– А ты сказки знаешь? Расскажи что-нибудь интересное, а то скучно… ­– Он смешно наморщил нос, а Алиса задумалась. Сказки-то она знала, и много, да вот банальные «Колобки», «Курочки Рябы» и «Гуси-лебеди» наверняка уже Дениске не интересны – он уже достаточно вырос…

– Ладно, – усмехнулась Алиса. – Только это не совсем обычная сказка. Над ней думать надо. Слушай.

Когда-то давно, а может быть, и уже после нас… жил в большом городе парень, звали его... Лей. Он учился у известного лекаря и надеялся когда-нибудь достичь таких же высот в его нелегком деле. К лекарю ходили за помощью со всего города и платили большие деньги, чтобы именно он врачевал их. Лекарь парня учил, да не всему. Когда приходили люди победнее, он звал ученика и показывал, что нужно, какие лекарства давать, а когда являлись богачи в повозках, покрытых золоченой парчой, – принимал сам, и что он там делает, ученику не говорил. Лей был послушным учеником, но все-таки хотел знать, какими же тайными приемами пользует лекарь богатых, и решил он подсмотреть.

– А подсматривать нехорошо! – заявил Денис важно.

– Правильно, нехорошо, – кивнула Алиса. – Да только какой хороший ученик не подсматривает за учителем, чтобы научиться… Вот и Лей стал. Но то, что он увидел, было вовсе не теми знаниями, к которым он стремился. Богатые приезжали не только лечить свои недуги, они часто просили яды, чтобы извести врагов или неугодных родственников – жен, мужей. Лей не умел лгать и притворяться, поэтому учитель сразу понял, что ученик выведал его тайну, и осерчал. Хоть Лей и клялся, что никому не скажет, лекарь позвал стражу и обвинил ученика в воровстве. Лея бросили в темницу, и страшного вида палач с желтыми зубами показал ему огромный топор, которым на рассвете Лею отрубят голову.

Денис нахмурился.

– И что, за обвинение в воровстве сразу голову рубить? – недовольно спросил он.

– Такие там законы, – пожала плечами Алиса. – Слушай дальше…

Отчаявшийся Лей сидел на холодных камнях и плакал. Потом скрипнула дверь, и на пороге его темницы появился седой человек в богатой одежде, его длинная борода касалась колен. Лей вскочил и поклонился ему. А человек сказал, что казнь его откладывается на один-единственный день… Не бог весть какая радость, но Лей поблагодарил его и за это…