Экслибрис

      Спокойствие, которое ощущала юная девушка, было для нее в новинку. Но определенно ей нравилось это состояние. Ощущение, будто она уже дожила до черты, испытала напряжение за гранью и вернулась обратно новой. Подготовленной к тяжелым поворотам судьбы. Скорее всего, это было обманчивое ощущение, но когда привычный пессимизм и апатия вновь вторгались в сознание Нэй, на помощь приходил черный браслет. Девушка заметила, что часто тянется к нему другой рукой, перетирает его ремешки и камешки, словно все время пытаясь убедиться в том, что он настоящий. Она находила необычайное умиротворение просто теребя в пальцах это странное украшение.

      Два дня прошло со времени, когда Автор закрыл за собой дверь. Жизнь вернулась в нормальное русло. Снег быстро перестал, и окружающие общежитие районы и улицы по обычаю превратились в серые неприглядные лабиринты из грязи и слякоти. Все это время, Нэй не покидала общежития и почти не выбиралась из своей комнаты. Два дня она не появлялась в школе и на работе, пытаясь совладать с очередным приступом насморка и легкого озноба.  

      Обычно, ее это не останавливало. Беречь себя она так и не научилась. Автор сказал, что она беззащитна, и ее легко сломать. Разве может быть в этом что-то хорошее? Но полузабытье и размышления о жизни были нарушены самым банальным образом.

      - Девочка! Нэйрин! Дорогая моя, ты тут? - голос старосты и, похоже, начальника всего общежития, разбил стеклянные залы задумчивости. Нэй оторвала взгляд от потолка и вскочила с кровати, как только в дверь раздался грубый стук. - Я надеюсь ты не забыла про свою задолжность с прошлого месяца? И за этот ведь заплатишь? Я ведь прав? 

      Девушка замерла посреди комнаты, затаив дыхание. В это время она должна была быть еще в школе, и староста это знал. За дверью послышалась какая-то возня и неприятное мычание. Напевающий себе под нос какую-то противную мелодию староста просунул под дверью желтый конверт. Нэй знала, что внутри конверта будет с излишней любезностью написано предупреждение о ее долге за жилье на прошлый и нынешний месяцы.

      Денег всегда было недостаточно. И всегда ни на что не хватало, но до этого ей как-то удавалось более-менее сводить концы с концами. Тогда цена за комнату была намного меньше. Но с тех пор как староста начал поднимать цену для школьников каждый месяц, находить баланс между заработком и тратами стало все сложнее. Нэй пришлось больше времени уделять работе в супер-маркете, что плохо сказалось на учебе в школе. А когда она пыталась наверстать упущенное в учебе, угрозы приходили с работы, что могло обернуться потерей единственного в округе рабочего места, куда приняли едва живую несовершеннолетнюю девушку. Словом, Нэй была заложницей круговорота собственных потребностей и возможностей.

      Когда по удаляющемуся напеванию старосты стало ясно, что он снял осаду с двери Нэй, чтобы раздать желтые конвертики и другим должникам, девушка устало упала обратно на кровать. Все начиналось сначала. Мир не забыл ее, и теперь проблемы снова, одна за другой, начнут сыпаться на ее бедную голову. Но ведь в этот раз что-то должно быть другим. Так сказал Автор.

      Нэй уже рефлекторно потянулась к браслету. Подержав его какое-то время за хвостики, она мысленно вернулась к тому вечеру. Ее рука неуверенным движением коснулась груди и протекла вниз по телу до чистых трусиков. Впечатления, что дарил Автор казались неповторимыми. Тяжелыми и увлекающими. Ни с чем несравнимое удовольствие... 

      Ночь прошла мутно. Пару раз Нэй вновь возвращалась к изучению своего тела. Спросонья девушка воспроизводила как могла движения рук Автора в ту особенную ночь, ее пальчики спускались в самые горячие места ее тела, а поднявшиеся вершинки грудей, как и все тело, возбужденно требовали большего. Мысли метались из прошлого в будущее, и в короткие часы сна в полузабытьи сознание рисовало горячие картины самых невероятных сцен секса между ней и безликими любовниками.

      На утро она чувствовала себя еще хуже. Никогда раньше девушке так не хотелось выбраться из своих четырех стен на свежий воздух. Голодный желудок капризно давал о себе знать, а новые одетые трусики очень быстро и беспричинно потеряли свою сухость. Во всем этом безобразии юная девушка совсем забыла о средствах элементарной гигиены. А это требовало еще денег. Словом, выход в свет Нэй устроила в весьма некомфортных условиях. А осознание того факта, что в сегодняшнем школьном расписании присутствует Физика, расстроило еще больше.

      От ощущения безнадежности хотелось выть. Но вспоминая слова Грега о необходимости "просто ходить на занятия и светить своей мордашкой почаще", Нэй все таки убедила себя отправиться во всем этом конфузе в школу. В конечном итоге, заставить себя было не сложно, а то спокойствие и хладнокровие, которые сопутствовали этому решению, уже не пугали. 

      Натянув синий легкий свитер с длинными рукавами, в которых можно было спрятать руки целиком, и привычные затертые джинсы, девушка отправилась в школу. На улице было холодно, но не так, как в прошлый раз. Холодок неуверенно сквозил по ногам и вызывал легкую дрожь. К этому Нэй уже привыкла.  

      Небо встретило ее хмурыми серыми облаками, через которые с непривычной для этого времени года яркостью пробивалось белое солнце. Теперь казалось, что все прохожие так или иначе украдкой кидают взгляды на спешащую на занятия школьницу. Такое чувство возникает, когда покупаешь в магазине что-то новое, непривычное для себя. Но по сути ничего не изменилось. А Нэй была одной из многих школьниц, по утру спешащих на занятия из общежитий и домов. 

      Одноклассники встретили ее без особого внимания. Всего пару плоских шуток и кривых улыбок от Рины и Рейчел. Все в пределах допустимого. Поэтому ко второму уроку Нэй уже вошла в привычное состояние и адаптировалась к происходящему так, будто и не пропускала уроки все эти дни.  

      Порой, когда мыслительные операции отказывались следовать за логикой учителя, девушка вновь возвращалась к своему браслету. Поначалу он казался ей тяжелым, но спустя некоторое время она привыкла к его весу. Теперь он даже стал навящиво необходимым. Так же как и телефон в кармане джинс, само наличие которого так же внушало какое-то спокойствие. При других ребятах Нэй старалась не показывать свои "подарки". Все, что случилось с ней, принадлежит только ей одной.

      Уроки текли один за другим, и Нэй, не имея возможности сбежать раньше положенного, вынуждена была дожидаться Физики. Расписание выдалось предельно неудобным, и Физика - самый тяжелый для соображения предмет - оказался последним. Для мистера Хаттона Нэй никуда не исчезала. Не болела, и новый урок начнется так же, как и предыдущий. "Хорошо хоть не хуже. В этом тоже есть плюс." - Обнадеживала себя девушка, садясь на привычное место. Окна в кабинете Физики были ее любимыми. Здесь городской массив еще не успел закрыть все виды вездесущими новостройками. Над крышами более низких и старых домов открывался хороший вид на парк и горную гряду, сливающуюся с вечно дождливым горизонтом. 

      Учитель начал урок с прежним, одному ему помогающим, энтузиазмом. Скрип ручек, как обычно, нарушался легкими шепотками и редкими шутками. Нэй на какое-то время пыталась вникнуть в то, что пытается объяснить учитель, однако очень быстро ее мыслительный процесс увел ее куда-то в лабиринты собственных логических цепей и умозаключений, наверняка, предельно далеких от физики. Когда выдерживать нагрузку сложных соображений уже было невозможно, девушка со вздохом по старой привычке повернулась к окну, чтобы мысленно разгрузиться... 

      - Мисс Колинс! - кусочек мела с силой ударился об ее парту и, расколовшись, осколками брызнул в разные стороны. Нэй вздрогнула от необычно агрессивного выпада учителя. - ДА СКОЛЬКО МОЖНО ВАМ НАМЕКАТЬ? Вы на уроке! Зачем вы вообще ходите в школу, если не слушайте то, что вам говорят?! Вы специально доводите меня?! 

      Лицо учителя покраснело, а в глазах за толстыми очками читалась неприкрытая ненависть. Испуганная Нэй, замерев, сжалась на своем месте, не зная, что ответить. Гадкие взгляды одноклассников подтачивали ее со всех сторон. Хаттон перешел в наступление.

      - Сколько времени вы потратили на разглядывание облаков? Вы хоть раз сделали домашнее задание или попробовали проявить хоть какой-то интерес к моему предмету? Или вас натурально интересует только пустая трата времени. Моего и вашего! Я... 

      Он двинулся к ней, наверняка, чтобы подкрепить свою злость почти незаполненной тетрадкой. Интуитивно Нэй прикрывала тупые рисуночки на полях рукой. Но когда взгляд учителя пробежался по ней, что-то случилось. Он неожиданно запнулся, а краска с его лица сошла так быстро, как только это вообще возможно. В классе повисла тишина, и немногие ученики заметили эту странную паузу. Мистер Хаттон же, странно дернув головой, резко снял свои очки, не отрывая взгляда от тетрадки Нэй, и протер их. 

      -... я крайне возмущен. - спокойным, чуть дрогнувшим голосом, вдруг произнес он. - Я надеюсь вы... вы внемлите голосу разума... и зайдете после уроков, чтобы обговорить со мной сложившуюся ситуацию. 

      С этими словами он развернулся и, вновь водрузив на нос очки, вернулся к доске. Сказать, что Нэй выглядела растерянной можно было, только очень многое недоговорив. Еще не сразу поняв, что произошло, окруженная смешками и шепотом разочарованных в гневе учителя учеников, девушка опустила взгляд на тетрадь. И тут в голову словно стукнули молоточком. Странная мысль взорвалась где-то в сознании: он видел не тетрадку с рисунками, а браслет, наполовину выглядывающий из рукава, которым девушка неосознанно прикрывала свое художество. Что еще могло его так... напугать?

      Неуверенно оглядевшись, она поскорее спрятала браслет от подозрительных взглядов одноклассников, затянув его в рукав. Весь остальной урок прошел почти в тишине. Повышенный энтузиазм быстро вернулся к мистеру Хаттону, но количество внимания, которое он теперь уделял Нэй, заставляло ее почти неотрывно пялиться в тетрадку.

      До конца урока оставалось пять минут. Пытаясь понять, что произошло, девушка в конце концов зацепилась за одно единственное призрачное объяснение в своих воспоминаниях. "Для тебя он будет значить меньше, чем для большинства людей, которые его увидят", - сказал перед уходом Автор. Но что именно он будет значить? "Ты все поймешь". Что ж... до того, чтобы начать понимать осталось пять минут. Пять минут до того, как она и мистер Хаттон останутся в кабинете один на один.