Страница 166 из 174
Это сцена 40.
В ролях:
Олежа – добрый злой.
Лев – злой добрый.
Аделина, где-то там, далеко, невесомая, вольная, с большой копной черных вьющихся волос, с хохотом ведьмы.
Папаша Олежи и Льва.
Мамаша Олежи и Льва.
Читать: так, как читают любовные письма. Которые хранятся с особым трепетом…
В семье Корешковых зазвонил телефон.
– Кто говорит? – Крикнул отец семейства в трубку.
– Слон! – Раздается на том конце провода. – Георгий Иванович Слон! – говорит абонент-оппонент (ну он же на другой стороне) с великой радостью в голосе. – Поздравляю!!! Поздравляю с рождением двойни!
Папаша семейства, молча, вешает трубку. Он ненавидит её (трубку), Слона Георгия Ивановича (кто это вообще такой и откуда знает о пополнении в семье Корешковых?), ненавидит собственно, все остальное. И даже себя.
Папаша семейства идет в спальню, по пути забрав топор из сарая. Огромный такой топор с красно-серым рубилом. Отцу семейства плевать, какого цвета его орудие. Он идет к своим детям. К своему полтора ребенку.
В спальне плач. Должнобыть,больноблизнецамбытьсросшимися.Аможет,все детивихвозрастекричат.ПапеКорешковубылонаплевать.емубылодостаточноодного.онисросшиеся.СРОСШИЕСЯ.междуниминетпробела,какдолженбыть.увсехдетейесть,уних–нет.папастоялисмотрелнаблизнецов,орущихвдвеглоткиоднуитужепес ню.безпробелавообщесложножить,когдаодноитоже.когдачитатьнечегонельзянор мально.когдавсесливаетсяводнопятно.
.
.
.
Черно-белая, дрожащая камера показывает, как большой мрачный мужик, почесав бороду, вскидывает над младенцами в люльке топор, рубило которого, единственное в кадре, окрашено в красный. В комнату заходит жена, вскидывает руки в немом крике.
Конец съемки.
– Анатолик!! Что ты делаешь!? – Кричала тогда мама Корешкова.
– Разделю их! Если это не смог сделать господь, то, к черту все, это сделаю я! Сам!
Сам. Он сам родил их, сам и разделит. Он ведь почувствовал себя богом, и все никак не осмелеет. Срастись они вздумали. Выбор такой у них, видете ли.
Олег-Лев. Сначала хотели назвать Гусь-Пес, но передумали. Гусь-Пес-гусь-пес. Гусь-Пес-гусь-пес. Гусь-Пес-гусь-пес. Гусь-Пес-гусь-пес.
Да это ж музыка какая-то.
Но: Олег, и Лев.
Олег со Львом срослись только мясом и кожей на спине, не серьезно.
Сначала Олег, потому что Олег правый. Потом Лев, потому что он левый.
Стало быть – Олег добрый близнец, Лев – злой.
Смотрите:
.
.
.
Все правые близнецы = добрые.
Олег = правый.
Олег = добрый.
Вопросы?
Нет вопросов.
.
.
.
Немая сцена.
.
.
.
.
.
.
Кстати, это весьма символично, ЛЕВый – Лев...
.
.
.
Их разделили через два месяца поле рождения.
.
.
.
Они жили пока все вместе, хоть мамаша и папаша знали, что Лев, левый, пойдет скоро на чердак.
Олег – добрый близнец, Лев – злой.
Смотрите:
.
.
.
Все правые близнецы = добрые.
Олег = правый.
Олег = добрый.
.
.
.
Так было до тех пор, пока близнецы не начали говорить.
.
.
.
– Ихний! – Крикнул правый, Олег.