Время Обречённых

Всех этих подробностей вице-адмирал Хортон конечно же не видел, он хладнокровно руководил боем и всем своим видом показывал подчинённым, что Гранд Флит ждёт сегодня неминуемая победа, не менее славная чем Трафальгар и гораздо более осязаемая, чем Ютландское сражение, в котором ни англичане, ни германцы не добились решительного успеха. И пусть его линкоры избиваемы русскими снарядами, Хортон верил в моральное превосходство моряков Альбиона, верил в силу Гранд Флита, не знавшего за всю свою историю ни одного разгрома.

Дымил «Дюк оф Йорк», потерявший двухорудийную носовую башню; команды дивизиона живучести тушили пожары на «Тэмерере», тоже лишившегося одной из носовых башен. Отчаянно маневрировал «Конкерор», бак и полубак которого до сих пор пылал и казалось невообразимым, что может гореть сама сталь, но она горела. «Кинг Джордж V» потерял кормовую четырёхорудийную башню, стволы которой, искривлённые и торчащие пучком, застыли в радиальной плоскости по-походному; в довершение линкор получил 12-градусный крен на правый борт – на память от русских пятнадцатидюймовок. Один лишь «Тайгер» почти не пострадал, по нему вели огонь только шестидюймовым калибром.

Немало досталось и русским линкорам, каждое попадание в них отмечалось в журнале боевых действий эскадры. Только-только перестала гореть надстройка флагманского «Ушакова»; «Апраксин» остался без кормовых башен и без всех левобортовых шестидюймовок, удивляло, что при стольких попаданиях так и не взорвались погреба. Скрылся в дыму собственного пожара «Корнилов», его недавно накрыл залп в правый борт – прекрасно сработали канониры сразу двух плутонгов «Тэмерера». Горел «Скобелев», его полуют был похож на свалку металлолома и перестала стрелять трёхорудийная носовая башня, бессильно опустив стволы.

— Сэр! Сильное задымление по левому борту «Дюка»! — доложили с поста наблюдения.

Хортон развернул панораму на концевой «Дюк» и крутанул верньеры, настраивая чёткость. В худшее не хотелось верить, в левый борт «Дюка» просто не могли попасть снаряды, ведь он сейчас менял галс, уходя из вилки и подставил правый – покалеченный торпедами Касаток борт. Неужели бронебойные снаряды прошили корпус насквозь? Бред сумасшедшего! Этого не могло быть, это только при Цусиме русские снаряды пронзали японцев насквозь и уходили в море, не взрываясь внутри из-за бракованных взрывателей.

«Дюк» был прекрасно виден, но уже начал скрываться в наползающем чёрном мареве. Вице-адмирал до боли сжал ручки панорамы, заметив как буквально на глазах линкор начал крениться на левый борт. И через полминуты крен стал весьма заметен. А когда высоко к небу вырвался столб пламени и «Дюк» за какие-то двадцать-тридцать секунд перевернулся вверх килем, Хортон закрыл глаза. Это была первая катастрофа в его эскадре. И он пока не знал, что виновницей гибели линкора стала русская крейсерская лодка «Окунь», атаковавшая его из всех четырёх носовых аппаратов 600-мм торпедами.

Свидетелями гибели «Дюка оф Йорк» стали многие находившиеся в рубке. На долгие секунды повисло напряжённое молчание, офицеры и уорент-офицеры про себя прощались с экипажем линкора, некоторые крестились по англиканскому обряду.

— Передайте сэру Тови, — нарушил гнетущую паузу Хортон, — «Тайгеру» вести огонь только по «Скобелеву».

— Есть, сэр! — уорент-офицер бросился в радиорубку.

Хортон оглядел всех присутствующих и ровным выверенным тоном произнёс старую формулу: