Страница 87 из 306
– Зааф, - манерно протянула Самаэль, сидящая до этого с выражением молчаливой брезгливости на лице, - вы хотите сказать, что пренебрегаете жизнью матери, которая потратила на вас свое здоровье и молодость?
Заф набрал в легкие воздух и понял, что не может ничего сказать. Ошеломление перевернулось на него ведром со льдом, заставляя сидеть и молча хлопать глазами.
Семнадцатый канал, они любят копаться в белье, а не в теме интервью, - мысленно напомнил себе хирург. Но сердце уже заколотилось в груди.
– Нет, я не пренебрегаю ничьей жизнью, - осторожно ответил Заф, подбирая каждое слово и понимая, в какую ситуацию его хочет загнать ведущая.
– Как?! Но ведь вы только что сказали, что благодарны своему отцу и учителям! Про мать, которая через собственную боль принесла вас в этот мир, вы не произнесли ни слова! – патетично воскликнула Самаэль, и взмахнула ладонями перед своим лицом. – Никогда бы не подумала, что такой молодой человек, как вы, может быть настолько шовинистом!
– Я не…
– Что вы не? – Участливо уточнила Вероника, не давая хирургу закончить собственную фразу. – Вы не любите женщин? А собственную жену вы любите?
– У меня нет жены, - быстро, чтобы на него не навесили еще одно обвинение, сказал Заф.
И просчитался. Ведущие на мгновение переглянулись, и пошли в атаку.
– Даже так?! – Самаэль даже руками всплеснула. – Неужели все ваши попытки казаться добрым и галантным перед несчастными девушками не увенчались успехом?
Хирургу показалось, что Светочка возмущенно зафыркала, и Таррович свирепо на нее поглядел, призывая подчиненную к тишине.
– Я не думал... О таких вещах, - постарался выкрутиться Заф, ощущая непереносимое желание провалиться под землю.
– Зааафик, все ведь написано на вашем лице! – Протянула Вероника обманчиво сладким, как дешевый синтетический мед, голоском. – Конечно, трудно в нашем современном обществе найти достаточно забитую социумом женщину, чтобы запереть ее на кухне босой и беременной! А ведь именно это и говорит вам ваш инстинкт!
Инстинкт говорил Зафу набросить халат на «дуло» камеры, схватить гибрида в охапку и выпрыгнуть в окно. С третьего этажа можно и без крыльев выскочить, переломы у него быстро срастутся. Зато он отделается малой кровью.
– Но мы вернемся к теме сегодняшнего интервью! – щелкнула пальцами Самаэль, привлекая к себе внимание камеры. – Насколько мы знаем, за весь срок вашей работы в клинике Энрике Горрэ на вашем счету нет ни единого смертельного исхода на операционном столе! Возникает несколько закономерных, и, бьюсь об заклад, очень интересных для наших зрителей, вопросов. Вы утверждаете, что просто хорошо знаете свою работу. Значит ли это, что вы считаете, что несколько десятков тысяч врачей на Меге – просто ленивые неучи? – Она сделала неуловимую паузу, и едва Заф открыл рот, продолжила. – Или же вы сговорились с остальными вашими «сотрудниками», дабы те после смерти ваших пациентов подправляли документы? Какой из этих вариантов правда, а какой ложь, вы признаетесь, Чайка?
Чужую фамилию корфи произнесла как «Чааейка», отчего Зафа едва не передернуло. Он с огромным трудом мирился с коверканьем своего имени, но это было уже за гранью.
Вся ситуация переваливалась за грань нормального, превращаясь в какой-то то ли допрос, то ли безостановочный кошмар. Идея выскочить в окно казалась все более привлекательной.
– Я просто... У меня есть опыт, и мне просто везло, - через силу выдавил хирург, запоздало понимая, что снова подставился. Почти неразличимый в спокойном общении акцент стал заметнее.
Запоздалая идея притвориться непонимающим общий язык грустно осталась висеть на краю сознания. Следом за ней пришла другая, похуже, и Заф в тщетной попытке попытался за нее ухватиться.
– Понимаете, - быстро произнес он, не дав Веронике высказать новую реплику, - колония, откуда я родом, закрыта для свободного посещения, и общий язык мы учим в виде факультатива. И из-за частых сдвигов тектонических плит происходят землетрясения. А моя колония занимается разработкой красных алмазов, поэтому у нас много подземных шахт. И вы понимаете, что после земных толчков шахты разрушаются, и у нас появляется много пострадавших. У меня с самого юношества было очень много практики в области хирургии, когда важна была каждая секунда.
Заф говорил мягко и уверенно, удивляясь собственной фантазии.
– А где находится ваша колония? – Явственно подобрев, спросила Вероника.
– Прошу прощения, но я не могу вам сказать ее координаты. Покидая свой дом, я подписал все документы, запрещающие разглашать как название, так и местонахождение, - самым трудным для хирурга оказалось не улыбнуться, когда камера принялась снимать его лицо крупным планом.
Красные алмазы входили в двадцатку самых дорогих «поделочных» минералов, и все их месторождения тщательно засекречивались, дабы оградить от космических пиратов и бесконечной вереницы скупщиков, бандитов и мелких мафиози. Правда, насколько Заф понимал, такая методика не сильно помогала.
– И все же, вы не объяснили, причину, по которой до сих пор не обзавелись женой? – в голосе Самаэль было столько яда, что хватило бы на половину персонала больницы. История с «большим опытом» и красными алмазами ее не впечатлила. – Вы слишком любите вашу работу и спите с ней? Вам противна сама мысль прикоснуться к женскому телу? Чайка, вы считаете, что женщина от природы – презренное и грязное существо?
Терапевт Фомушкина, до этого момента тихо стоящая в тени зама, возмущенно засопела. Лицо Светочки стало красным, еще чуть-чуть – и она точно влетела бы в кадр в попытке подправить лица ведущих.