Страница 262 из 306
– Мы говорили про крик и вероятный его источник. – Миролюбиво поправил крылатый, и отщипнул кусочек теста от ближайшей к нему булочки. Есть Мареку не хотелось, но занять руки чем-то было надо. – Малкольм у нас же потомок Высших, вот он, видимо, и передал всем по связи.
Карамель сделал последний глоток из чашки и в раздражении уставился на нарисованную птичку. Мысли снова вернулись к совершенному Ирином поступку и необходимости разбираться с последствиями.
А что, если химереныш захочет отомстить? И не только Ирину, а всем его братьям? Взятый под крыло да не лишится его. А тут получается, что виноваты все крылатые, а не один младшенький.
Да и зерно... Если бы тут был Эрелим, вероятно, он бы надавал по шее не только младшенькому.
Нельзя вечно держать Ирина в изоляторе. Как и химереныш не будет всю жизнь лежать в реанимации.
Как химереныш вообще сумел выжить? Карм уточнял у Сони – органические куклы не переносят повреждения ядра, да и починить его без извлечения почти невозможно.
И кровь, как и Песня, не могут помочь исцелить ядро.
А потом, закончив очередную операцию, Вольф показал снимок и результаты сканирования. И Карм, который много чего видел, при взгляде на данные ощутил ужас вперемешку с жалостью.
Росток пророс в ядре, соединился со всеми нервными окончаниями и сформировал нервный узел.
Мозг.
Ось, слишком слабую для взрослого создания, неравномерно распределенную, с множеством пробелов.
Но живую, крошечную ось, перенесенную в тело химереныша, которая еще даже не успела осознать себя, и нуждалась в опеке, как маленький детеныш.
А Ирин попытался убить гибрида, не замечая в нем живой души. И едва не спровоцировал взрыв в Отделе.
Проросший росток всего лишь пытался защититься, и обжег Рафа и Айтена, которые держали химереныша за руки.
Хорошо еще, что Вольф успел, и Карм не покидал палату, сразу же предложив свою кровь. Да и потом тоже сдавал, чтобы поддерживать высокий уровень регенерации и не дать химеренышу умереть.
Что на них всех вообще нашло? С момента появления Риса в Отделе он не сделал ни одной попытки напасть на кого-либо! Он же совсем мелкий еще и беззащитный!
Крылатый раздраженно ухватился за собственную мысль и попытался выбросить ее. Карамель был ближе всех в тот момент, вот и предложил себя в роли донора, поддавшись на жалость. Да и дал он немного, всего лишь четыреста миллилитров. Шоковое состояние после всего, ничего особенного.
Любой лае поделился бы. Почти что рефлексы.
Взятый под крыло да не лишится его. Карамель всего лишь соблюдал правила.
И сделал это еще и из-за брата. Если бы гибрид умер, то как Карм объяснит это Зафу, когда они его найдут?
Если найдут.
Если Заафир вспомнит химереныша.
В любом случае, совесть крылатого была почти чиста. Он дал свою кровь. И помог Соне с транспортировкой терминала с Меги в Отдел. Ее вызвал Вольф, потому что у него не было времени на доскональное изучение электронной начинки химереныша.
Марек доковырялся до кусочка сливы, и вздохнул устало. Поднялся со стула и отвернулся к полочкам, выискивая пластиковый контейнер.
– Знаешь, братец, нам надо не об этом думать. А о том, что делать дальше. И какие слова использовать, чтобы объяснить Ирину, что он поступил неправильно. И что ему нужно как минимум извиниться за свой поступок... Хотя бы перед отцом.
– Перед хи... Рисом не надо? – Против воли съязвил Карм.
Младший брат неопределенно пошевелил крыльями, накладывая в контейнер выпечку. Конечно, Ирина не держали на хлебе и воде, принося еду из столовой, но идти с пустыми руками к брату Марек не мог.
– На это я даже не надеюсь. Перед Рисом извиняться будем мы. И надеяться, что он не затаит обиду. Говорят, Белая Малкольму устроила взбучку. А мы Ирина просто отругали.
– А изолятор?
– А в изолятор его отправил Илья. Чтобы младшенький подумал над своим поведением.
– Знаешь, я порой тоже хочу в изолятор. – Со вздохом признался Карамель, адресуя фразу скорее чашке, чем брату. – Чтобы подумать над всем этим в спокойной обстановке. И чтобы никто не дергал.
***
Удар пришелся на середину крыла. Отскочив назад, Малкольм вскинул руки вверх и выронил шест.
– Сдаюсь!
Белая подсекла его ноги, роняя рыжего на утоптанную землю, и остановилась, прижав конец своего шеста к его шее и наступив ногой на целое крыло. Достаточно пустить электричество, и лае встретит следующие несколько минут, корчась в судорогах.
Дернув назад рукой, крылатая отступила на два шага назад.
– Еще раз.
– Ты мне все отбила! – Возмущенно пожаловался Малкольм, неловко сев и принявшись щупать себе плечо. Подбитое крыло отказывалось складываться.
– Что-что? – Равнодушно уточнила лае, склонив голову к плечу.
– Ничего! – Повысил голос рыжий. – С удовольствием, говорю же!
Неловко поднявшись, младший брат схватил валяющийся на земле шест и встал в стойку, всем видом показывая, что ему в радость такая тренировка.
Оберегая левое, пока что еще не подбитое крыло, Малкольм не стал им закрываться, и этот раунд закончился уже через три минуты. На этот раз оружие сестры замерло у сердца, готовое пробить грудную клетку.
– Ты поддаешься. – Со слабым оттенком недовольства заметила Белая, снова отступив на несколько шагов.
– А вот и нет! – Так горячо заявил рыжий, что ему поверил бы сам начальник Отдела.