Под Крылом

 В законах не было указано, что химеру нельзя взять под крыло. Этого просто никто никогда не делал.

 Но Ирин был ребенком Дара.

 И хуже того – в нем было зерно, которое частично проросло и закрепилось, лишив химереныша статуса «просто умной куклы».

 В неразумных «последний шанс» не прорастает. И уж тем более не может защищаться, пусть даже ценой собственного существования.

 И пусть воспоминания смешивались, Карм запомнил запах паленого мяса.

 А лир не мог мстить одному ребенку за другого. Да и держать вечно младшего брата в изоляторе было нельзя.

 – Заф живой. – Напомнил Марек.

 Карм, принявшийся за второй пирожок, на этот раз идеально круглой формы, пошевелил правым крылом.

 – Знаю. Но тогда в Зале Перехода, я... Мне показалось, что тот крик принадлежал Зафу.

 – Не было никакого крика. – Поправил крылатый, нахмурившись.

 На записях он не отразился.

 – Я его слышал. – Карм заглянул в нутро выпечки, надеясь найти ответы рядом с кусочком клубники. – Даже не крик, а вой. Знаешь – такой, от которого наизнанку все переворачивается. И связь еще...

 – Эмпатическая передача. – Закончил за брата Марек. – Еще чуть-чуть – и увидишь глазами того, кому больно. Почти как у лилимов. Достигается лишь после совместимости, превышающей восемьдесят семь процентов. В теории может разойтись по всей связи. Серфин вчера уточнял у Вольфа. Вот только...

 – Данным уровнем связи обладают боевые лиры, Высшие, темные лае, и хромы. – Завершил фразу Карм.

 – Ты тоже у Вольфа спрашивал? – Удивился крылатый.

 – В книге читал. Пятнадцатый курс психологии родственных рас, особенности и разновидности рефлекторной и осознанной связи, второй раздел. – По памяти процитировал лае.

 Марек лишь вздохнул. Старший братец всегда оставался самим собой – педантичным и дотошным зубрилой, помнящим наизусть все лекции.

 – Малкольм у нас потомок Высших. Говорящий при этом. Хочешь сказать, что это он передал этот крик всем?

 Карм потянулся к третьему пирожку.

 – А какие еще есть кандидатуры? Раф или Айтен? Но они оба чистокровные, с идеальными родословными. – С внезапно вспыхнувшей злой обидой буркнул лае.

 Марек оказался чуть более прозорливым, чем того ожидал старший брат.

 – Покажи крылья.

 – Зачем тебе?

 – Покажи. – Лае встал со своего стула и обогнув стол, бесцеремонно ухватился за чужое крыло.

 Старший брат поначалу раздраженно им дернул, но потом все-таки раскрыл его, кончиком касаясь мойки.

 – Убедился?

 – А теперь второе. – Проверив белые перья, потребовал младший.

 Нехотя Карамель повиновался.

 Крошечное серое перышко обнаружилось с внутренней стороны правого крыла, близко к основанию. При полете его не никак не увидеть.

 Раз есть одно – должны быть и другие.

 – Давно уже? – Полюбопытствовал Марек, трогая пальцем находку. По сравнению с белыми перьями это был очень мягким, словно бы детским. Пуховым.

 – Полгода. – Нехотя признался старший брат, уткнувшись носом в чашку.

 – Сколько их?

 – Одно.

 – Врешь.

 – Это шестое. Остальные я выдрал. – Отпихнув Марека сгибом крыла, Карамель раздраженно сложил его и плотно прижал к спине, пряча предательское перо.

 В их семье лишь Заафир считался полукровкой. Признанным, всего лишь с двадцатью двумя процентами крови лиров, которая, согласно ежегодным анализам, находилась в спящем состоянии.

 Карму же при исцелении еще в утробе досталось меньше полутора процентов. Он был сильнее брата, и тогда помощь была нужна не ему.

 Вот только ребенок лае до девяти лет не может лечить пением. Только если это не чистокровный лир.

 Чистокровный боевой.

 Такой как Дарелин.

 Заф был полукровкой, который пробудил кровь лиров, чтобы спасти брата.

 Не двадцать два процента, а шестьдесят два – Карамель помнил. Он случайно подслушал разговор Вольфа и начальника Отдела. А когда вырос, понял, почему так было сделано.

 Какой-то договор между Ильей и Дарелином. Ведь по закону Заафира нужно было отдать старейшинам лиров. Но шесть изменили на два, и брат остался с Кармом, и почти год находился на реабилитации. Сильное истощение. Сорванный голос. Лезущие слабые перышки.

 Пепельного оттенка.

 Последствия слишком раннего пробуждения и исцеления брата.

 А теперь у самого Карма полезли серые перья. Полтора процента спящей с рождения крови пробудились.

 – Есть еще изменения? – Марек, вернувшись на свой стул, отставать от брата не собирался.

 – Никаких. - Покачал головой лае. – Я проверялся.

 – А причину обнаружили? – Не унимался крылатый.

 Карамель отрицательно покачал головой.

 – У меня тогда кроме пары заданий у эалей ничего не было. Никаких травм, никаких экстренных ситуаций, ничего такого. Вольф сказал, что это может нести временный эффект, и скоро прекратится.

 Марек задумчиво постучал пальцами по столу, выбивая простенькую дробь.

 – Полгода назад Заафир впервые ступил на Мегу. Два года и шесть месяцев назад Змей засек слабый сигнал оттуда.

 – Девяносто три с половиной года назад на группу стажеров напала химера Белых Плащей. И тогда выжила лишь Белая. Дурацкая идея подгонять все под даты. Все равно не сойдется. – Возразил Карм. – Нет никакой цикличности, и вообще я ни в каких из этих происшествий замешан не был... И вообще мы говорили про Ирина и детеныша, а ты перевел тему!