Страница 239 из 306
Все крылатые на что-то надеялись. И это чувство почти передавалось арху. Он старался ощутить его.
– Заафир умер?
– Умер, начальник.
– Но его кровь светилась. – Илья получил видео от Белой и пересмотрел его несколько раз. – Кровь светится лишь у живых.
– Да. – Послушно качнули головами лилимы.
– Тело было уничтожено.
– Вы правы, начальник.
– Тогда почему кровь Заафира продолжала светиться, когда там появилась Соня? – Наконец сформулировал точный вопрос арх.
– Потому что Заф был жив.
Надежда рванулась, перекидываясь от связи лае на арха. Задрожала на кончиках крыльев. Лилимы не считали мертвыми тех, чьи зерна жизни они успевали удержать.
– Но Рино не смог перехватить Заафира. – Уточнил Илья.
Лилимы заморгали. Казалось, они мучительно пытаются вспомнить, кто из них является тем самым Рино.
– Мы не смогли. Мы... Я смогла. – Слова произносили одновременно все лилимы, живущие на Древе.
– Ты – кто? – Не желая ошибиться, спросил арх.
– Я. – В этот раз голос был лишь один. Соня оторвала ладонь от коры и медленно развернулась, привалившись к стволу Древа спиной. – Я, начальник.
Паззл сложился. Лилимы ведь так любят притворяться.
– Заф жив?
Мгновение девушка смотрела в глаза арху, а потом кивнула.
Крылатые зашумели, словно листья, подхваченные ветром. Они не верили, и верили, и боялись, что слова полукровки окажутся ложью.
Потому что в голову просился лишь один вариант, как можно было выжить. И этот вариант был полностью невозможен.
– Я перехватила его. И передала сюда.
Это было невозможно, но являлось правдой.
– Где он?
Запрокинув голову, Соня оглядела ветви Древа, зеленую крону его, серые шары.
Лилимы собирали энергию. Они спешили. Словно готовились к чему-то...
«Под Древом трое беременных, и у одной крылатой будет двойня!»
– Тут его нет. – Наконец ответила девушка.
Иногда маленькие лилимчики проваливались в другой мир. Это нельзя было предупредить, лишь отслеживать ежедневно точное количество крылатых на Древе. А детенышей до двух месяцев не показывают.
Но ведь прошло не больше пятнадцати дней от обнаружения, что несколько лилимов ожидают потомство.
«Им всем нужна энергия. Всем, даже не рожденным»
Теперь все обрело смысл. И как Илья раньше ничего не увидел? Увидел, но не связал в одно целое, потому что самое первое предположение было невозможным.
Соня Адлер была полукровкой. И обладала связью, соединяющей ее с лилимами, с рождения.
А энергетический удар?
Лае накапливают энергию всю жизнь. А Заф был сильным...
Иногда боевые лиры оказывались намного сильнее лае. В исключительных случаях, для защиты детей...
Детей.
Илья же видел когда-то трансформацию боевого лира.
Тогда было разрушено ангельское стекло.
Тогда он сам получил имя.
Ребенок.
Химера.
Проросшее зерно, согретое и выжившее.
Слова колыбельной, которые передал гибрид. Лиры ведь выполняют свои клятвы.
Соня забрала зерно жизни Зафа, и передала. А Заафир пробил защиту Змея, прорываясь в Отдел. К Древу.
К тому, кого признал ребенком.
Паззл сложился.
***
– Это несправедливо. – Буркнул Карм, вымещая злость на тесте. – Царапину мне отец еще вчера залечил!
Сидящий на стуле и прижимающий ко лбу компресс Серфин только вздохнул.
– Может, это предосторожность? Смотри, - младший брат запрокинул голову, чтобы компресс не сползал на глаза, и закрыв глаза, принялся загибать пальцы, - Ирин крылья потерял, я в обморок упал, ты синяк набил... Вот Вольф и испугался, что ты что-то себе еще повредишь. Отец же волнуется.
– Осторожничать нужно было раньше, - ворчливо заметил Карамель, с силой прокатывая скалкой тесто. – Что мешало Вольфу сообщить, что Зафу запрещено отправляться на задание и передавать свое зерно?!
Серфин только устало вздохнул, пощупав ладонью влажную марлю, в которую была завернута куриная нога. До этого в компрессе был лед, но за ночь и утро он весь закончился.
А стоило компресс убрать, как через пару минут возвращалась головная боль и снова шла кровь из носа. Лае нервничал и злился, но ничего поделать не мог – собственное исцеление не помогало. Чужое же... Серфин оглушительно чихнул.
– Давай, простудись мне тут. – Произнес Карм, и отложив скалку, потрогал младшего брата за щеку. – Отлично, ты холодный, как эта твоя курица на лбу. Прекращай.
– Все со мной в порядке. – Понизив голос, жалобно протянул лае, но компресс убрал. – Отец волноваться будет...
– Он уже волнуется. – Безжалостно припечатал старший крылатый, шлепнув второй, вымазанной в муке ладонью Серфина по лбу, оставляя белесый отпечаток пальцев. – Хорошо же тебя Ави цапнул. Весь резерв в ноль ушел...
Почти самый младший брат тоскливо вздохнул, закрывая глаза. Руки у Карма были горячие, и можно было представить, что делится своей силой не он, но Заф... Только вот у Зафа получалось лучше. Мягче.
Ведь его первой специализацией было врачевание.