Страница 199 из 306
Белая лишь голову повернула, равнодушно рассматривая лицо Дара.
– Чтоо?! – Отперхавшись, возмутился Илья.
– Я. Заберу. Ребенка. Зафа. – Медленно, делая после каждого слова паузу, холодно сообщил лир.
Капающая вода загустела, и по ней побежали белесые ниточки инея. Мокрые штаны мгновенно замерзли.
Арх медленно заглянул в стакан, который продолжал держать в руке. Остатки воды стали льдом. В кабинете, по ощущениям, внезапно выгрузили огромный кусок айсберга. И этот кусок айсберга был упорным, как баран.
– Дарелин, успокойся. Твоя просьба отклонена, и...
– Я не прошу.
Илья все же поднял взгляд, посмотрев в лицо Дарелину впервые с момента, когда в Зал Перехода ворвался химереныш.
Лир осунулся, побледнел, но взгляд его был серьезным. Крылатый не угрожал, не шантажировал.
Он просто сообщал о своем решении.
И если кто-то будет против этого решения – то это будут исключительно его личные проблемы.
Боевой лир уступал в силе арху. Но Илья прекрасно осознавал – Дарелина такие мелочи не волнуют, и он бросится хоть на него, хоть на самого Эрелима, если ему кто-то вздумает помешать.
– И как ты это себе представляешь?
Дар чуть шевельнул крылом.
– Я заберу ребенка.
– Рискну напомнить, - попытался отрезвить крылатого Илья. – Ты хочешь забрать из изолятора существо, которое классифицируется как химера гуманоидного типа седьмого подкласса. Ты осознаешь весь риск, если она решит полакомиться твоими внутренностями? Или твоими детьми?
Засунув руку в складки своей мантии, лир вытащил квадратный кусочек бумаги и положил на стол перед начальником.
Белая лишь на миг скосила взгляд, и снова сделалась внешне равнодушной к происходящему.
Не просто бумага. Фотография.
Какое-то серое непонятное помещение, открытая дверь в стене. И в центре стоял Заф, положивший руку на плечо своей кукле.
– В теле химереныша проросло зерно, которое получил Заафир. Он может быть кем угодно, но мой сын взял Риса под крыло. И он его не лишится. – Отчеканил Дарелин, и мотнул головой, отбрасывая за спину короткую косу, переплетенную черным шнурком.
Коса у лира раньше была длинной. Значит, отрезал из-за траура. На общем собрании Илья видел еще нескольких лае с короткими прическами.
– Нет. И это не обсуждается. Таковы законы.
– В нем кровь моего ребенка!
– Именно поэтому я не приказал убить химеру сразу после допроса. – Напомнил арх холодно. Лед в стакане пошел трещинами от его голоса. – Она нас даже не понимает. Как ты представляешь себе ее жизнь у тебя?
– Я научу Риса нашему языку. – Уперся Дар, топорща перья на крыльях.
Этот жест он перенял от собственных детей.
– Зачем тебе вообще забирать в свой дом химеру? Она в безопасности в изоляторе. Ее никто не трогает, - «и даже близко не подходит» закончил мысленно Илья. – Можешь приходить к ней и учить языку там.
Дарелин аккуратно забрал фотографию. Опустил голову, рассматривая изображенные на ней фигурки.
– Моего сына больше нет. А я этого даже не почувствовал. А сейчас ты говоришь, что я не могу забрать под крыло ребенка, ради которого мой Заф решил умереть... – Лир закрыл глаза, трогая пальцем гладкую карточку. И не выдержал. - Ты мог бы просто разрешить Зафу вернуться в Отдел вместе с Рисом, и никто бы не погиб. Но ты запретил! И запретил мне помогать моему сыну! А теперь у меня нет больше сына! Из-за твоих правил! А сейчас ты снова ссылаешься на свои законы и запрещаешь!!! Я заберу своего внука, даже если ты против!!!
Эхо от его голоса, без сомнения, было слышно в коридоре.
– Дар, успокойся. – Все же попросил арх, когда отставленный на край стола стакан разбился, разлетевшись на сотни осколков. На окно можно было не смотреть – по толстому стеклу расползались трещины. Бумаги рассыпались по полу.
По стенам поползли тени.
Голоса у лиров были уникальные. С их помощью крылатые могли создать даже иллюзию.
И не только иллюзию.
– Я...
– Хватит. Хорошо. Ты возьмешь этого химереныша под крыло. Через неделю, когда закончится период изоляции и Вольф убедится, что тот ничем не болен и проросшее зерно надежно закреплено. Если все будет в порядке – ты заберешь себе ребенка Зафа.
Тени исчезли.
Еще миг лир стоял неподвижно, готовый стоять на своем. А потом коротко кивнул и развернувшись, вышел.
Через пару минут Дар смутится и вернется, чтобы извиниться за свое неподобающее поведение и помочь убрать рассыпанные его трудами бумаги.
Илья протянул руку и подтащил к себе выпавший из папки одинокий листочек, написанный круглым подчерком Гавриила.
«...Мы берем на себя всю ответственность за сделанное нами, и обещаем – мы сделаем все возможное для блага Отдела.»
Сбоку, карандашом на полях было дописано.
«И для того, чтобы вы никогда не расстраивались»
– Белая, ты хотела о чем-то поговорить по поводу химереныша. – Напомнил Илья сухо.
– Уже не хочу. – Коротко качнула головой лае. – Вопрос разрешился.
Голос у нее словно переливался оттенками равнодушия. Притворство или ей действительно нет дела?
– Ты хотела забрать его?
– Предложить свою кандидатуру на эту роль.