Страница 57 из 72
Катрин продолжала издеваться, насмехаясь над моим положением, мучая словами, но не это было важным, а ее эмоции, которые тщательно скрывались и изредка выползали наружу: во взгляде, в мимике, в дрогнувшем на мгновение голосе. Ее переполняли не только злость, самовлюбленность, амбиции, но и обида. Или померещилось? Может, надо обдумать это тщательней и использовать? Где бы еще сил раздобыть. Я чувствовала себя не намного лучше, чем при пробуждении. Энергия утекала, как песок сквозь пальцы. И мысли о копании в скрытых психологических причинах, сделавших из молодой девушки монстра, пришлось отложить на потом.
Катрин рассмеялась, но я прервала ее:
- А ты уверена, что это сделает тебя счастливой? Алекс тебе не нужен.
- Откуда тебе знать, нужен или нет? Я хочу его силу и власть. Он альфа, и за ним пойдет стая. Эти никчемные твари - оборотни второго сорта - не будут всегда подчиняться моим приказам. Так они устроены - необходим истинный лидер.
- Но Алекс никогда не станет послушной марионеткой, и ты об этом знаешь.
- Это сейчас он такой, а оступившись, захочет власти так же неистово, как и я.
- Я в это не верю.
- И не верь. Для тебя все скоро и так закончится.
- Он чувствует меня, значит найдет.
- Не успеет. Вечером ты уже не помешаешь моим планам на будущее.
Ну вот и озвучили мой приговор. Причину узнала. И как бы ни хотелось закричать от страха или броситься в ноги мучительнице и вымаливать свою жизнь, я продолжала изображать ничем непробиваемую скалу.
- Почему именно вечером, а не сейчас?
Катрин установила свечу в какой-то держатель и присела на пол, свесив ноги вниз. А мне все это время приходилось стоять, опираясь о стену и задрав голову вверх, что никак не способствовало улучшению моего состояния. И мы обе знали об этом. Я храбрилась, а Катрин наслаждалась зрелищем. Она молчала довольно долго, прежде чем ответила. Наблюдала за мной.
- Жду гонца с хорошими известиями.
- Можно поинтересоваться, с какими?
- Я должна быть уверена, что Алекс страдает и находится на грани.
Я устало прикрыла глаза и тихо прошептала, уверенная, что мои слова расслышат:
- Мне тебя жаль.
- Почему же?
- Ты не умеешь любить, и все от тебя отказались.
- Тогда мне жаль тебя. Обычный человечек, связанный с оборотнем. А это значит… - в воздухе на миг повисло молчание. – Что это значит? – я вновь посмотрела на Катрин, ожидая продолжения, а она улыбнулась и ответила на свой же вопрос. - Что твое место в тени и всегда будет именно там. Ты никто и никем умрешь.
Слова достигли цели, но, наверное, не совсем так, как она хотела: я разозлилась, и прошло несколько секунд, прежде чем смогла совладать со своими эмоциями. Да, Катрин в чем-то права, но я не имела права подарить ей победу над собой. Не сейчас!
- Я согласна! Для тебя я никто, но меня любят, и это самое главное.
- Поздравляю. Есть ради чего умирать.
Она думала, что продемонстрировала свое превосходство, но заблуждалась. Обида и боль, притаившиеся в самых недрах души, показали свои лица. Сильная Черная волчица была беспомощна перед правдой и не могла этого скрыть. Ей с трудом удавалось контролировать себя.
- И ты знаешь, я согласна с твоим мнением насчет потерявших душу оборотней. Это скорее ложь или выдумка. Ты чувствуешь боль, а человек без души лишается такой способности.
- Насмешила. Ты не представляешь, на что я способна. И никакой боли во мне нет, а если хочешь в этом убедиться, то могу показать, что такое настоящая боль.
Катрин оказалась в нескольких сантиметрах от меня за считанные доли секунд. Хищница с жаждой уничтожать. Свет над нами освещал женское лицо желтым маревом, уродуя красивые черты. Ее питала злость, словно богиню войны, сброшенную с небес и готовую на все, чтобы вернуть свое господство.
- Ну что, уже страшно? Или маленькая девочка не осознала, в какую ситуацию попала?
- Я такая же маленькая девочка, как ты волчонок. Неужели думаешь, что испугаюсь тебя?
- Ты или глупа, или на что-то надеешься.
- Надежда умирает вместе с человеком, запомни это.
Катрин успокоилась так же быстро, как и разозлилась, и на ее губах появилась легкая усмешка.
- Знаешь, а ты мне нравишься, и даже жаль, что ты не оборотень.
- Почему?
- Было бы интереснее убивать.
- Все не наиграешься в «кошки-мышки»?
- Да. Но небольшая поправка, в «оборотня-человека».
Мы все сказали друг другу. Катрин еще раз улыбнулась и отошла в сторону. Подпрыгнула вверх, ухватилась руками за проем в потолке, подтянулась и вновь оказалась наверху. Весь маневр занял секунды. Моя похитительница исчезла, захлопнув единственный выход из темницы.
Вскоре я опять привыкла к темноте и заново осмотрела скудную обстановку. Выбраться возможности нет, осталось лишь ждать. Мышцы болели от напряжения. Слишком долго делала вид, что могу вынести все невзгоды, но, оставшись в одиночестве, не надо было играть на публику, и я вернулась на жесткое ложе. Страх не появился, и картины из жизни не проносились перед глазами. Я размышляла над словами Катрин и не могла избавиться от давящего чувства, что если она права, то я никто - крупица среди обычных людей, не способная защитить себя и тех, кем дорожу. Обуза.
- Эй, чего притихла?! Аврора. Аврора!
Я слишком измоталась и задремала, а сквозь сон услышала, как кто-то меня зовет. Поборовшись с желанием не просыпаться, не возвращаться в реальный кошмар, нахмурилась и открыла глаза. На табурете сидела моя мучительница, держа в руке фонарик. Свет резанул, и я прикрыла глаза ладонью, спасаясь от новой боли.
- Убери его.
Даже в такой удручающей ситуации иногда посещают простые мысли, например о том, что цивилизация напомнила о себе в виде фонарика, заменившего свечу, но, к сожалению, это не спасает от действительности.