Когда выбор есть

Малфой был единственным, кто уже приступил к варке. Помешивая содержимое котла, юноша самодовольно ухмылялся, свысока глядя на одноклассников. Спокойно подняв его пергамент и изучив детали приготовления задуманного зелья, Снейп усмехнулся: во всяком случае, все технические детали были верны, правда, зелье обещало быть в данной ситуации абсолютно бесполезным. Кивнув, профессор положил пергамент обратно на стол Драко и заглянул через плечо Гермионы. Девушка еще и не собиралась переходить к обдумыванию деталей приготовления, лишь помечая, сколько нужно настаивать какой ингредиент для полного эффекта, и какие явления могут возникнуть при ошибочном приготовлений. В основном же она концентрировалась на различных кросс реакциях между травами и не спешила строить предположения.

Перед самым звонком, Малфой положил черпак и поднял руку:

– Готово, профессор.

– Предполагаете, что всё гениальное так просто? – насмешливо процедил Снейп, подходя к слизеринцу. - Что ж, посмотрим.

Зачерпнув содержимое котла Драко и перелив его в небольшую колбу, профессор поднёс зелье к глазам. Тщательно изучив жидкость на свет, он лёгким движением кисти подул в сторону своего носа, оценивая запах.

– Недурно, недурно. Во всяком случае, все ингредиенты приготовлены правильно. – Драко засиял от удовольствия, слушая похвалу зельевара, а тот продолжил. – Ну, что ж, проверим ваше творение на эффективность. Пейте.

Глаза Малфоя расширились, и моргнув, парень пробормотал:

– Но я на самом деле не знаю, профессор, нужно ли пить это зелье до или после сыворотки правды.

– На самом деле, мистер Малфой, пить его после сыворотки не имеет никакого стратегического смысла, – поучительно проговорил Снейп. – Впрочем, поскольку наша ситуация уникальна, и это прототип, я позволю вам выпить свое противоядие дважды, до и после сыворотки. Ну, что ж, мистер Малфой, колбу до дна!

Тяжело вздохнув, Драко залпом осушил содержимое сосуда, после чего преподаватель с улыбкой протянул ему веритасерум. Не возражая, парень выпил бутылочку профессора, а потом под его насмешливым взглядом вновь запил своим творением.

Весь класс, затаив дыхание, следил за происходящим, а Снейп нагнулся и оторвал от пергаменты Малфоя небольшой кусочек, что-то на нём написав. Протянув его Драко, профессор скомандовал:

– Мистер Малфой, разверните пергамент, прочтите вопрос и дайте мне честный ответ.

Парень повиновался, быстро пробежался глазами по начертанным на пергаменте словам и покраснел. Внимательно наблюдавшей за ним Гермионе было слишком очевидно, что Малфой усердно старался скрыть правду, но судя по опущенным плечам и упавшему голосу, не смог. Вздохнув, парень обречённо проговорил:

– Да.

– Ну, что ж, мистер Малфой, вы только что сами убедились в эффективности своего антидота. Теперь, у вас есть выбор: либо я зачитываю вопрос, доказавший ваше поражение сегодня перед всем классом, либо на следующем уроке вы присоединитесь к мисс Грейнджер и будете работать над заданием вместе с ней?

– Я буду работать с Грейнджер, – пробурчал Малфой, забирая кусок пергамента из руки профессора. После чего он скомкал его и швырнул в мусорку, подхватил с спарты свою сумку и направился к выходу.

– Ну и отлично, – довольно протянул профессор Снейп и обернулся к остальным ученикам. – За безделье сегодня на уроке, котлы моет мистер Поттер. Жду вас после занятий.

Гарри, похоже, даже не удивился, равнодушно кивнув в знак согласия. Беллатрикс отметила, что он не высказал никакого неудовольствия тем, что она сама избежала наказание, просто, дождавшись Гермиону, вместе с ней покинул класс. Проходя мимо мусорки, Белла незаметно вынула выброшеный туда Малфоем пергамент и прочла написанные аккуратным почерком профессора Снейпа слова:

– Находите ли вы мисс Грейнджер привлекательной?

Усмехнувшись, девушка аккуратно спрятала пергамент в карман и вышла из класса. Следующие уроки обещали быть очень познавательными.

========== Три золушки, или подготовка к балу ==========

Бал в честь Хэллоуина подкрался совсем незаметно. Занятые своим тайным клубом, юноши и девушки совершенно забыли о подготовке к торжественному вечеру, и вспомнили о необходимости принарядиться лишь накануне. Парни, конечно же, собирались надеть свои праздничные робы, которые практически у всех лежали на дне сундуков. Девушки с факультета Слизерина, как истинные аристократки, подготовились заранее, имея в сундуках как минимум несколько вечерних платьев, предусмотрительно заколдованных принимать форму своей хозяйки. Большинство чистокровных волшебниц с других факультетов пользовались теми же правилами, и в конечном итоге, недостаток времени подготовиться отразился лишь на магглорождённых. Не волшебная материя не желала подчиняться своим хозяйкам, и Гермиона, рассчитывавшая купить платье вместе с Джинни перед самым балом, теперь недовольно морщилась перед зеркалом.

Попросить родителей о помощи, как всегда, не было никакой возможности, и единственное, что у девушки оказалось в сундуке, теперь не очень хорошо сидело на фигуре. Джинни тоже не нравилось платье, которым приходилось довольствоваться, но во всяком случае, волшебная материя хотя бы верно прильнула к фигуре. Впрочем, приученная к трюкам своей матери, младшая Уизли использовала воображение и принарядила скромное платье цветами и лентами, делая его мало узнаваемым. Гермионе же было сложнее. Проблема была не в узнаваемости туалета, а в том, что он плохо сидел на повзрослевшей фигуре. Впрочем, решив, что раз даже домашние эльфы не смогли ей помочь, то незачем бесконечно страдать о том, что изменить нельзя, да и честно говоря, ей не перед кем выпендриваться, Гермиона лишь махнула рукой.

– Ну, что, готова? Нас ведь ждёт Изабелла, – последний раз оттянув непослушную материю, произнесла магглорождённая волшебница.

– Да, мы ведь обещали, – кивнула Джинни.– Правда, я ума не приложу, почему Лестрейндж не может приготовиться сама.

– Какая разница, – Гермиона равнодушно пожала плечами. – Нам предоставляется уникальная возможность подружиться с ней. Точнее, просто немыслимая. И если все, что для этого требуется, это тебе использовать свои невероятные способности к причёскам, то почему бы и нет? Заодно, и мне поможешь.

– Согласна! – с готовностью воскликнула Джинни. Порой, Уизли казалось, что в этом и заключается её основная роль в их компании: помогать причёсываться умнице Грейнджер, у которой, похоже, способные ко всему на свете, руки не лежали именно к причёскам.

Изабелла Лестрейндж ждала новоявленных подруг у входа в подземелье. Одного взгляда на украшенное свежими цветами, но классическое чёрное платье Джинни и розовый номер Грейнджер ей хватило, чтобы оценить обстановку. Младшая Уизли, привыкшая импровизировать, выглядела ожидаемо: как не способная шиковать, но чистокровная волшебница. Дела же с Грейнджер обстояли иначе. С одной стороны, Беллатрикс усмехнулась: грязнокровка в сотый раз доказала, кто она есть, но с другой стороны, если бы не предусмотрительность Нарциссы, сама Беллатрикс сейчас бы тоже не была на высоте и во всеоружии. Она ведь точно так же и думать забыла о бале, и если бы младшая сестрёнка не напихала в её сундук кучу вечерних туалетов, сейчас бы тоже, как Джинни, украшала аксессуарами волшебный эквивалент маленького чёрного платья. Если бы украшала…

Вообще, Беллатрикс чувствовала себя не в своей тарелке. За годы в Азкабане, она совершенно разучилась не только заботиться о своей внешности, но даже порой не воспринимала себя, как женщину. Поэтому, наверное, и избрала попросить о помощи Джинни, которая, как Уизли, просто была обязана уметь делать «что-то из ничего», о чем и свидетельствовало её платье. Плюс, открытые и благородные Гриффиндорки, в отличии от девушек со Слизерина, будут искренне радоваться предложению дружбы, вместо того, чтобы искать в её поступках альтернативные мотивы, а заодно задаваться вопросом, почему наследница древнего рода сама не может причесаться.