Как велит сердце

Вечером, когда выполнила все обязанности и поела, опять ушла. Но на этот раз я пошла в трактир «Ветка дуба». Отозвав хозяина, я рассказала ему, в какой переплет попал племянник Лемеша. Он подумал и сказал, что Омеку сейчас лучше вернуться к себе в лес. А захочет работать, то позже, когда станет санная дорога, найдет ему место у приятеля в соседнем городишке. Я протянула трактирщику три серебряка и попросила найти возницу, который сегодня же отвез бы парня к лесу, так как идти он не сможет. Он кивнул, велел подождать. Я сидела на кухне. Заглянула Лимма. Мы расцеловались, поболтали. Она рассказала много чего о моей управляющей. От еды я отказалась, так как уже ела. Через полтора часа заглянул трактирщик, поманил меня. Я вышла. Он отвел меня в дальний угол зала и показал на гнома-извозчика:

- Договаривайтесь. – И отошел. Я неуверенно присела на краешек скамейки:

- Племянника моего избили, лежит, встать не может, надо к родителям отвезти. – Гном глянул из-под бровей, прожевал кусок хлеба и ответил глухим, хрипловатым голосом:

- Балин мне сказал о твоей беде, женщина. Оплата устраивает. Сейчас поем и заберем твоего племянника.

Я чуть не кинулась его целовать. Потом спросила:

- А Вы обратно сюда придете?

- Приеду. А чего ты хотела?

- Через Омека брату письмо передам, ответ напишет, а Вы мне здесь оставьте, у Балина. Я потом заскочу, когда на службе время будет, заберу. – Он кивнул. Я решила таким образом проверить, как доедет Омек домой и доедет ли.

Я вернулась к Балину, вызвала Лимму, и она под диктовку написала письмо для Лемеша, в котором я сообщала о своей жизни, о том, что посоветовал Балин для Омека, просила сообщить, как доедет Омек. Едва успела Лимма дописать, как гном уже звал меня. Мы вместе приехали к старому дому. Я разбудила Омека, сообщила, что его сейчас отвезут домой, и я оплатила дорогу. Я накормила его, намазала мазью, дала лекарство и письмо Лемешу, рассказала, что Балин обещал помочь с работой. Дала ему мешочек с монетами для дяди Лемеша. Расцеловала и удобно устроила на телеге, наказав ему написать мне, как доедет. Омек улыбался, а мне стало хорошо. Гном только хмыкал, а потом отправился в путь.