Страница 12 из 77
Коттедж, у дверей которого он оказался, был среднего размера, но очень уютным. Классическая ограда, множество цветов – Драко был уверен, их разведением занималась Грейнджер, небольшой фонтанчик под самыми окнами. Забавно, это была часть магического Лондона, почему-то Малфой всегда представлял, что Гермиона выберет себе жилище в маггловском районе. Ещё перед тем, как покинуть бар, он предусмотрительно выпил оборотное зелье, и сейчас немного неудобно поежился: к новому телу следовало привыкнуть. Впрочем, быть в образе рыжего – не значит потерять все свои стандарты, и щелкнув пальцами, Малфой призвал одного из домашних эльфов менора, предусмотрительно приказов ему оставаться невидимым и принести с собой букет белых роз. Существо появилось незамедлительно, точнее сказать, в руке Малфоя вдруг оказался букет, и кивнув, Драко тут же приказал эльфу возвращаться домой.
Дверь поддалась ключу, оказавшемуся в кармане брюк: оборотное работало просто безукоризненно. Зайдя в комнату, Драко осмотрелся по сторонам: интерьер, выдержанный в строгом, элегантном стиле, без излишеств и показушности, явно указывал руку Грейнджер, а не Уизли. Девушка действительно отличалась отменным вкусом, свидетельством которого была каждая вещь, каждая деталь в доме.
Оставив цветы на столике у самого входа, Малфой направился в ванную. Если ему хотелось быть в эту ночь не узнанным, надлежало смыть с себя усталость и запахи дня, а заодно добавить такие с первого взгляда незаметные, но абсолютно необходимые штрихи, как одеколон или лосьон после бритья Уизли, чем он там пользовался. Заодно, внимательно исследовав свое лицо в зеркале, Драко решил сбрить успевшую появиться за день щетину: он совершенно не знал, нравится ли Гермионе небритость, но решил не рисковать. В конце концов, даже если щетина ей по вкусу, ситуация будет не настолько трагичной, как если это в точности наоборот.
Когда со всеми приготовлениями было закончено, Малфой обвязался полотенцем, и ещё раз проверив свое изображение в зеркале и на всякий случай сделав глоток оборотного, покинул ванную комнату. Картина, представшая его глазам, заставила довольную улыбку коснуться губ и сделать выражение лица подобным голодному хищнику. Гермиона Грейнджер, только что вернувшаяся из министерства и все ещё одетая в светлую блузку, узкую юбку чуть выше колена, туфли на высоких каблуках и тёмные чулки – а в том, что это были именно чулки, Драко не сомневался, поскольку девушка в данный момент нагнулась, чтобы вдохнуть аромат роз, и изящное кружево мелькнуло в разрезе. Гермиона явно услышала его приближение, потому что, не разгибая спины, слегка обернулась и проговорила:
– Какая красота! Как ты знал, что белые розы – мои любимые?
Малфой усмехнулся, мысленно закатив глаза: всего лишь, потому что увидел несколько кустов на участке? Он отказывался верить, что спустя все это время знакомства с Гермионой, Рон Уизли до сих пор был не в курсе, что ей нравится. Впрочем, вслух он промурлыкал:
– Рад, что угодил. Проверим, смогу ли я угадать ещё пару-тройку вещей, которые тебе нравятся?
С этими словами, он подошел к девушке вплотную, уперевшись бёдрами в её ягодицы. Гермиона выпрямилась, откинувшись головой на грудь мужчины, и тут же отыскав губами его губы, которые Малфой накрыл жадным поцелуем, одновременно скользя руками от колена вверх, к тому самому краю кружева чулка.
– Подожди, я только переоденусь после работы, - выдохнула Грейнджер в его губы и попыталась отстраниться, но он не дал, нежно поглаживая кожу над кружевом и одновременно опускаясь поцелуями к её шее.
– Не надо, оставь, как есть, - и подхватил на руки, резко развернув лицом к себе.
Она не сопротивлялась. Позволив мужчине подсадить себя на кухонный стол, послушно обвила его шею руками, отвечая на поцелуй, и не противясь, когда он заставил её развести колени, устраиваясь между ними. Её ладони скользили по гладкой коже груди, слегка влажной после душа, плечам, гладили напряженную шею и перебирали короткие волоски на затылке. А Малфой напоминал сейчас сам себе кота, наконец дорвавшегося до сметаны, или по крайней мере, открывающего рождественским утром подарки ребёнка.
Его глаза, которые он не закрывал, рассчитывая насладиться каждой минутой, каждым украденным у судьбы мгновением и навсегда запечатлеть в памяти, блестели опасным огнём, руки путешествовали по всему телу девушки, открывая себе доступ к коже. Не прерывая поцелуя, он расстегнул мелкие жемчужинки пуговиц, тут же припав губами к открывшейся груди, успев отметить дорогое бра, которое, впрочем, тут же нетерпеливо расстегнул и отбросил в сторону. Теперь, получив беспрепятственный доступ к взволнованно вздымавшимся с каждым вдохом девушки грудкам, он на мгновение замер, наслаждаясь видом объекта своих многолетних фантазий, выдохнув в самые губы застывшей перед ним, полуобнаженной девушки:
- Какая же ты красивая, Гермиона…
Грейнджер перевела взгляд на его лицо, улыбнувшись, а он не мог оторваться от созерцания её, как она сейчас сидела перед ним: обнаженная до пояса, с широко разведанными коленями и задравшейся юбкой, открывавшей жадному взору чёрное кружево чулков и светлевшую над ним кожу. Глаза девушки были затуманены, волосы вновь падали на плечи - первым делом, он вынул шпильки, позволив пышным локонам рассыпаться по плечам, руки сейчас были заведены назад, опираясь на поверхность стола, и напряженные грудки с уже затвердевшими сосками призывно вздымались вверх. Они словно молили о его поцелуях и прикосновениях, и Драко не заставил их ждать, тут же накрыв ладонью один холмик.
Девушка протяжно вдохнула, застыв и запрокинув голову назад, когда его горячие пальцы коснулись прохладной кожи, и Малфой довольно улыбнулся, наблюдая за выражением удовольствия, доставленного им. Его пальцы медленно гладили, массажируя и слегка сжимая сосок, чувствуя, как с каждым прикосновением она напрягается, вжимаясь в него. Её вторая грудка коснулась торса парня, словно тоже прося о внимании, и Драко не отказал, тут же припав к ней губами. Дразня сосочек языком, словно играючи, и тут же углубляй поцелуй.
Гермиона застонала, запустив пальцы в его волосы и прижимая голову мужчины ещё ближе. Обнаженным торсом, крепко вжатым между её разведённых колен, он чувствовал, насколько она возбуждена, но не торопился переходить к главному, вместо этого, переместив губы к другому соску.
Наконец, вдоволь наигравшись, он вновь завладел её губами, прижимаясь к влажным от его поцелуев грудкам кожей, и скользнул ладонями к её коленям, медленно поглаживая ноги до самой кромки задравшейся юбки, неторопливо теребя так понравившееся ему кружево чулка. Переместив руки на внутреннюю сторону бёдер, он ласково провёл подушечками пальцев по нежной коже, вновь вызывая у девушки стон, и наконец обратил внимание на тонкую, влажную ткань, его последнюю преграду самого желанного, но не торопясь снимать изящную вещицу. Слегка отодвинув её в сторону, он теперь исследовал девушку пальцами, ласково поглаживая. Гермиона уже не сдерживала громкие стоны наслаждения, в котором Драко не собирался ей отказывать.
- Господи, - сорвалось с её губ почти стоном, но прежде, чем девушка могла назвать того, в кого он вынужден был обратиться по имени, Драко накрыл её рот поцелуем. Гермиона не сопротивлялась, и проглотив все, что она собиралась сказать, он оторвался от сладких губ:
- Отвечай только «да» или «нет», поняла?
- Да… о боже…
- Я сказал, «да» или «нет». Ты же у нас умница, Гермиона. Только «да и нет», или конкретно, что я прошу сказать. - Его пальцы теперь делали небольшие круги, и мужчина видел, что девушка уже едва способна не только мыслить, но и говорить. - Поняла?