Страница 23 из 49
Узкая улочка петляла под уклон. Гуша, с любопытством разглядывавшая светлые домики и непривычные взгляду цветы и деревья, спускалась по ней налегке. Иван, пыхтя, тащил ковер. Было жарко.
- Слушай, - неожиданно произнес царевич, утирая пот со лба и перекидывая свою ношу поудобнее, - а ведь Серый прав. Ну куда нам в дорогу этакая тяжесть? В морском путешествии он нам не подмога, а помеха. За двенадцать часов никуда мы на нем не долетим.
- Оставить бы где-нибудь, да нельзя, - задумчиво ответила девушка. - Волшебный ведь. Мало ли, к кому в руки попадет.
- Эх, не продумали мы этот момент, - просипел Иван из-под ковра. - Волшебный-то он волшебный, а весит как самый обыкновенный, и даже как будто бы тяжелее.
Ответа не последовало, и Ваня, устыдившись своего нытья, поднял взгляд.
Улица как-то незаметно закончилась, деревья впереди внезапно расступились, и перед путешественниками расстелилась широкая синяя гладь воды. Она ни секунды не пребывала без движения, хотя казалась обманчиво-спокойной. Солнечный свет игриво дробился на ее поверхности, заставляя прищуриваться. Волны лениво накатывали на мелкую гальку берега. Горизонт терялся в дымке, и открывшееся глазам спутников пространство было поистине огромным и необъятным.
Ни Гуша, ни Иван моря никогда раньше не видели, и поэтому на некоторое время в молчании застыли на месте.
Впрочем, оторопь быстро прошла, и спустя несколько минут они уже бодро шагали по узкой кромке берега. От воды веяло приятной прохладой. Удалившись немного от домов, путешественники устроили привал. Сапоги были сброшены, мешки тоже, а ковер расстелили прямо на гальке. Гушка потянулась к прозрачной волне, намереваясь напиться, но Иван вовремя ее остановил — о том, что морская вода для питья не годится, он читал. Вместо этого они весело зашлепали босыми ногами по мелководью.
Увлеченные своим занятием, спутники не сразу заметили фигуру, направляющуюся в их сторону. Фигура была невысока и неказиста, боса, одета просто, если не сказать — небогато, и принадлежала мужчине в летах. Легкий ветерок трепал седые волосы и резвился в бороде. За собой мужичок тащил какую-то громоздкую сетку.
Подойдя поближе к друзьям, мужчина нахмурился, неодобрительно посмотрел на незнакомцев, но ничего не сказал. Вместо этого он приподнял сеть, сделал несколько шагов по дну и, крякнув, выбросил свою ношу вперед.
- Местный рыбак, - вполголоса произнес Иван.
- А разве так близко от берега рыба клюет? - наивно удивилась девушка.
- Увидим, - с сомнением ответил царевич. - Я-то, признаться, думал, что морскую рыбу ловят с лодки. Но у этого, похоже, лодки отродясь не было, уж больно вид у него затрапезный.
Сгорая от любопытства и безуспешно притворяясь, что заняты своими делами, царевич и Гуша принялись ждать, чем закончатся потуги старика.
Финал необычной ловли оказался скорым и впечатляющим: море вокруг рыбака забурлило , волны сердито вздыбились, едва не сбив мужичка с ног, и вдруг противоестественным образом замерли в воздухе. Присмотревшись к сверкающему гребню самой высокой из них, пораженные спутники заметили на нем рыбку. Было создание глубин величиной с человеческую ладонь, имело длинный полупрозрачный хвост и плавники ему под стать и обладало чешуей, блестевшей в солнечных лучах, как чистое золото. На голове рыбки виднелся зубчатый нарост — ни дать ни взять корона, а пасть формой напоминала капризно надутые губки избалованной красавицы.
Старик еще раз покосился на назойливую молодежь, наклонился поближе к необычному существу и что-то забубнил.
- Неистощим ты на выдумки, старче, - донесся до спутников мелодичный голос. - Ладно, будет тебе терем. Ступай, обживайся.
Рыбак, ни слова не говоря, выбрался на берег и удалился в сторону городской окраины. К друзьям он был обращен спиной, но и осанка его, и походка говорили о недовольстве. Рыбка продолжала покачиваться на вершине волны, пристально глядя ему вслед.
Спутники переглянулись, сообразив, что это невероятное существо может знать о плавучих островах такое, что морякам в порту и не снилось. Набравшись смелости, Гуша сделала к ней несколько шагов и растерянно остановилась, не зная, как начать разговор. Ее выручил поднаторевший в придворном этикете Иван.
- Мы прибыли издалека и не знаем, как приветствовать тебя, - начал он. - Но и пройти мимо столь прекрасного создания не считаем себя вправе. Позволь же засвидетельствовать наше искреннее восхищение твоей красотой и выразить почтение к твоему могуществу — потому что, насколько мне известно, никто не в силах остановить бег волн морских…
Рыбка снисходительно взглянула на спутников.
- Уверяю, что тебе известно далеко не все на свете, - насмешливо ответила она. Царевич покраснел, а рыбка продолжила сердито:
- Догадываюсь, чего тебе надобно. Почтение засвидетельствовать, ишь! Ходите сюда, ходите, и с каждым разом желания все наглее и наглее. Нет у вас, люди, понятия, что любое благо надо заслужить. Этот вон тоже пошел — считает, что если однажды меня из сети выпустил, то я теперь перед ним в неоплатном долгу. Думает, что хитрее всех. А я давно догадалась, чего он добивается…
Гневный монолог прервала Гуша, у которой помимо воли вырвалось:
- Водяной говорил мне, что море — пристанище многих чудес, но мы и мечтать не могли, что увидим их так скоро!
Рыбка осеклась и подозрительно уставилась на девушку.
- Водяной, да? Это он вам про меня рассказал?
- Намекнул, - осторожно ответил Ваня, отодвигаясь подальше от волн. - Напрямую-то не говорил, нет. Обещал, что морские чудеса мы сами увидим.
- Ну вот она я — смотрите, - заявила рыбка, стараясь приподняться повыше. - Самое что ни на есть чудо. Владычица прибрежных вод и континентального шельфа.
- Сдается мне, владычица, что ты чем-то огорчена, - уточнила Гуша.