Страница 17 из 140
– Не бойся... – прошептала Аэлла. – Представь, как боюсь я...
Он улыбнулся с горечью, с пониманием. У неё вообще никого никогда не было, ей не с кем сравнивать, и она отдавала всё, что у неё было. А он брал...
Она задохнулась, кусая губы, аж глаза потемнели, впилась пальцами в мышцы на плечах чуть выше локтей, оттолкнулась, будто пыталась освободиться, выскользнуть из-под него. Идвар обнял её, запуская ладони под спину, прижимая её всю к себе, и её губы коснулись его шеи как раз под ухом, там, где уже успели высохнуть мокрые волосы.
– Потерпи... Потерпи совсем чуть-чуть... Мне тоже больно... – шептал он ей еле слышно. – Любимая моя, я знаю...
Она хрипло выдохнула и уронила голову на подушку, зажмурилась, роняя слёзы боли на виски, улыбнулась с мукой. Идвар не стал ждать, чем быстрее, тем лучше; женщин у него не было давно, и всё закончилось быстрее, чем он мог себе представить, и он не успел оставить её, потому что неожиданная огненная вспышка затмила любые мысли, заставила думать совсем о другом.
Он хрипло дышал ей в плечо, обнимая через грудь, прижимая к себе самое ценное, что было у него в жизни. Любимая... Его любимая...
– Это всегда так... больно? – шёпотом спросила Аэлла, и Идвар повернул голову, ответил, щекоча дыханием кожу плеча её:
– Только в первый раз...
– М-м-м... – Она согласно качнула головой.
– Прости меня... Я поторопился... Навряд ли ты что-то чувствовала... Это я виноват... – Он приподнялся на локте, заглядывая в лицо. – Я люблю тебя... – Поцеловал в губы. Лёг на спину, укладывая её голову себе на плечо, обнимая, прижимая к себе.
– Тебе надо расплести волосы... они мокрые... ты заболеешь...
Сам нашёл её косу и стал расплетать, чувствуя, как мокрые пряди зазмеились по горячей коже живота, бёдер...
– Ты, наверное, считаешь, меня плохо воспитали? – спросила вдруг Аэлла, и пальцы Мирона замерли от этого вопроса. – Я не должна была этого делать... Ты подумаешь, я доступная?.. Легкомысленная...
– Что? – Он чуть приподнялся, ища её лицо, ловя рассеянный взгляд, склонился и поцеловал в висок, потому что губы были далеко. – Я люблю тебя... Мне хорошо с тобой, и ни о чём таком я не думаю...
Она не ответила, чуть отвернувшись, стала глядеть в окно, за которым всё ещё шумел дождь. Мокрые волосы, разбросанные по телу руками Мирона, обжигали горячую кожу.
Она сделала это. Она отдалась тому, в кого влюбилась до беспамятства, без оглядки. Было больно, но она верила ему. И сейчас просто молчала, хотя хотелось кричать.
Ну почему, почему она обязательно должна думать о своём княжестве? Почему она всегда должна помнить о том, что её отец – князь?.. Помнить всё, что говорили ей наставницы?.. Я не хочу! Не хочу!.. Я хочу быть простой женщиной, просто любить, быть любимой, отдавать ему всё, что у меня есть. Я готова бросить всё, всё оставить, и уйти за ним хоть на край света...
Но всё по-другому. Я – княжна, а он – Мирон, и, когда отец прикажет ему, он выполнит приказ... А я не хочу! Не хочу этого! Я хочу просто быть с ним... И всё... Этого так мало...
* * * * *
Она проснулась утром одна, Мирона уже не было, долго лежала, глядя перед собой; шевелиться не хотелось, всё тело болело, но боль эта не утомляла, в голове не было ни одной мысли, словно всё смыл ночной дождь. А всё тело горело, как в огне, губы пересохли и никак не хотели смыкаться. Да у неё жар! Ничего себе! Выходит, она, в самом деле, заболела, как он ей говорил, чего он и боялся. Кровь шумела в висках, выдавая скрывшуюся в теле болезнь.
Аэлла сглотнула сухо, хоть горло не болит, зато боль зародилась где-то в висках и начала разливаться по голове, захватывая лоб, глаза, переносицу. Ну вот...
Идвара не было, он ушёл, наверное, очень рано, Аэлла даже не проснулась, когда он уходил. А перед уходом он затопил камин, и угли уже дотлевали за решёткой, рдели ярко, расцвечивая жаром сумеречную комнату. Воздух в комнате прогрелся после холодной дождливой ночи, но вставать Аэлла не хотела.
События прошедшей ночи потихоньку накатывали на сознание, вспоминались ярким сном. А что дальше?.. Что будет дальше?.. Он запишет на свой счёт ещё одну блистательную победу?.. Разгромил Райрон во всех мыслимых и немыслимых отношениях?..
И тут же вспоминались его нежные поцелуи и ласки, его шёпот, его признания в любви... И на губах, несмотря на боль, появилась улыбка. Сама-то она любила, и ругать себя сейчас нет смысла.
Открылась дверь и вошла её служанка, быстро отыскала княжну глазами:
– Госпожа... – Присела на край кровати. – Я потеряла вас, вы сегодня не ночевали в своей комнате... Я уж подумала, что-то случилось...
– Я попала под дождь на балконе и не захотела возвращаться через весь этаж... – Аэлла лежала на боку, подтянув одеяло к губам, смотрела, скосив глаза на Эл, и от этого шевельнулась ещё сильнее боль в голове. – Как ты нашла меня?
Эл замялась на миг с ответом.
– Я, пока вас искала, встретила господина Мирона, он сказал мне, где вы... – Служанка озадаченно пожала плечами. Для неё это была загадка. Ну и пусть она остаётся, к чему какие-то оправдания? Эл огляделась, заметила камин с углями. – Здесь тепло... Вы будете вставать, госпожа? Завтрак уже ждёт...